Коварные игрушки

Пока она готовила мой напиток, я посмотрела за стойку и увидела лишь худого подростка, который наполнял кофемолку. Наверно, он подрабатывал во время рождественских каникул. Не прошло и двух минут, как Карла вернулась. Она передала мне чай и кусочек тыквенного хлеба. Я хотела было сказать, что просила не это, но потом подумала, что она таким образом делает мне одолжение. Я была единственной сумасшедшей, которая изо дня в день продолжала заказывать черствые булочки и думала, что они изменятся.

– Спасибо. Ах, я надеялась, что Кэти будет здесь.

Карла замерла. Кредитная карта, которую я передала ей, застыла в воздухе.

– Она позвонила мне поздно вечером, сказала, что доработает свои последние две недели и уволится. Кажется, она открывает свою собственную пекарню. – Карла фыркнула. – Я сказала ей, что она может не приходить. Все равно она была какой-то странной. Хотя, должна сказать, сегодня в пять утра я успела пожалеть о своем решении. – Карла потерла живот.

Я молчала, думая, что сейчас на меня посыпется тирада обо мне и моей книжной лавке, но ничего не последовало. Наверно, Кэти не сказала ей, где она собирается открывать пекарню, за что я была ей безмерно благодарна.

Примерно минуту спустя мы с Ватсоном шли по улице к «Милому корги». Я откусила кусочек тыквенного хлеба. Он был немного мягче, чем булочки. Когда мы перешли через дорогу, я бросила Ватсону кусочек. Уже на подходе к магазину я поняла, что моя дилемма о том, продолжать ли ходить в «Черный медведь», будет недолгой. Вскоре каждое утро чай-латте и мягкие булочки будут прямо над моей головой. Эта мысль окутала меня, словно уютный плед. Кажется, жизнь будет прекрасна: нескончаемый кофеин, нескончаемая выпечка и нескончаемые книги.

Боже мой, мне еще повезет, если я наберу всего сто килограммов.

К моему удивлению, даже проглотив тыквенный хлеб, Ватсон не побежал по ступенькам и не ушел на второй этаж, как обычно. Вместо этого он забрел в секцию нон-фикшн, в которой мы с Кэти накануне расставили книги, и уснул в лучах зимнего солнечного света, который лился через окно. Я понимала, что как бы ни были эти моменты редки, я должна наслаждаться ими, пока есть возможность. Как только Кэти станет готовить наверху, я больше никогда не увижу Ватсона.

Работая над подготовкой секции биографических книг и стараясь не разбудить Ватсона, я размышляла над последствиями нового завещания Деклана. Он оставляет все свое состояние какой-то загадочной женщине. У меня сложилось два мнения об этой ситуации. Любой из трех оставшихся Диамантов мог быть рассержен на Деклана настолько, чтобы убить его. Но у Деклана были и другие враги, не так ли? Даже если дело и не в семейной драме, было множество других причин.

И кто вообще эта загадочная женщина? В таком маленьком городке, как Эстес-Парк, все про всех знали или, по крайней мере, думали, что знали. Единственное, что я могла предположить, – женщина была не местная. Может, из Денвера или Лайонса?

Я почти закончила разбирать третью коробку с книгами, как вдруг поняла, какой сегодня день. Я посмотрела на мирно спящего Ватсона, и меня охватило чувство вины и страха. Я договаривалась с Поли Мерцем о совместной прогулке с собаками. Я испытала искушение найти предлог для отказа. У меня на носу открытие магазина, черт возьми! Если это был мой предлог для отказа от ужина с красивым смотрителем парка, я определенно могла поступить также, чтобы отгородить Ватсона от Флотсама и Джетсама. Но на самом деле я просто хотела поскорее покончить с этим.

Перед обедом позвонила Кэти. Она была в восторге от того, что смогла так быстро уволиться из кафе. Она специально поехала в Денвер, чтобы лично проверить промышленное хлебопекарное оборудование, и попросила меня сделать некоторые измерения на кухне.

Затем, пообедав остатками вчерашней мексиканской еды и дав Ватсону консервы с тунцом – как он мог отличить консервированную собачью еду от консервированного тунца, я никогда не понимала, – я вернулась к работе и снова задумалась над тем, кем была та таинственная женщина. Вскоре у меня появился новый подозреваемый. У Сары Биман, кем бы она ни была, наверняка был мотив – после смерти Деклана она должна была унаследовать все его имущество.

С наступлением полудня мои размышления по поводу убийства Деклана сменились страхом перед предстоящими собачьими игрищами. Оставалось меньше часа, а мне все больше и больше хотелось все отменить. С каждой минутой мое желание крепло. Я была настолько поглощена своими мыслями, что вскрикнула, когда через щель под дверью протолкнули почту.

Ватсон опередил меня. Он первым подошел к конвертам, понюхал их, как будто ожидал увидеть там либо вкусную еду, либо бомбу. Затем я подошла и подняла конверты, а он злобно на меня посмотрел. Там было одно барахло. Как новому магазину, который еще даже не успел открыться, могло приходить так много каталогов и заявок на оформление кредитных карт, было вне моего понимания. Я уже почти бросила все это в корзину с мусором для переработки, но вдруг заметила письмо, застрявшее в страницах цветочного каталога.