Коварство и любовь. Перчатка

Фердинанд. Луиза. Она тихо возвращается со свечой, ставит ее на стол и останавливается поодаль майора, опустив глаза, и лишь изредка украдкой взглядывает на него. Он стоит и неподвижно смотрит перед собой. Долгое и глубокое молчание.

Луиза. Не хотите ли сыграть со мной, господин фон Вальтер? Я сяду за фортепиано. (Развертывает ноты. Фердинанд не отвечает. Молчание.) Вы еще в шахматы не отыгрались. Не хотите ли партию, господин фон Вальтер? (Опять молчание.) Господин фон Вальтер, бумажник, что я вам тогда обещала вышить, – я его начала. Не хотите ли посмотреть узор? (Опять молчание.) О! я очень несчастна!

Фердинанд (не меняя положения). Очень может быть.

Луиза. Я не виновата, господин фон Вальтер, что не умею вас занять.

Фердинанд (с презрительным смехом). Чем ты можешь занять мое пустое молчание?

Луиза. Я знала, что нам уж незачем теперь быть вместе. Я испугалась, признаюсь вам, когда вы посылали батюшку… Мне кажется, что эти минуты должны быть невыносимы для нас обоих, господин фон Вальтер. Если вы позволите, я схожу и позову кого-нибудь из своих знакомых.

Фердинанд. Разумеется! А я пойду приведу своих.

Луиза (смотрит на него в смущении). Господин фон Вальтер!

Фердинанд (гневно). Клянусь честью! умнее ничего нельзя придумать в этом положении! Наш неприятный дуэт мы можем превратить в удовольствие и с помощью известных любезностей отомстить за любовные капризы.

Луиза. Вы в веселом настроении, господин фон Вальтер!

Фердинанд. В таком веселом, что мог бы собрать вокруг себя всех мальчишек на улице! Нет! В самом деле, Луиза! Твой пример увлекает меня. Ты будешь моей учительницей. Одни глупцы толкуют о вечной любви. Вечно одно и то же надоедает: только перемена – приправа удовольствия. Да, Луиза! я с этим согласен. Станем порхать из романа в роман, попадать из грязи в грязь… Ты туда – я сюда… Может, мое потерянное спокойствие и найдется где-нибудь в публичном доме. Может, окончив свое веселое поприще, мы еще раз столкнемся – два истлевшие скелета – к общему нашему удовольствию, и узнаем друг друга по родственным чертам, обличающим родство, как это бывает в комедиях, и, может быть, позор и мерзость сольются в ту гармонию, которая была невозможна для нежнейшей любви.

Луиза. Фердинанд! Фердинанд! И без того ты несчастлив… Или тебе хочется еще новых несчастий?

Фердинанд (озлобленный, бормочет сквозь зубы). Я несчастлив? Кто это сказал тебе? Ты слишком мерзка, чтобы почувствовать это… Чем тебе оценить чувства другого? Я несчастлив? О! это слово могло бы вызвать из могилы мое бешенство! Меня ждало несчастие – она знала это! Смерть и проклятие! она знала это, и все-таки изменила мне. Змея! Это было единственное право твое на прощение. Признание твое обрекает тебя на смерть. До этой минуты я мог украшать твое преступление наивностью; презрение мое чуть не спасло тебя, от моей мести. (Быстро берет стакан.) Так ты была не легкомысленна – не глупа? Дьяволом ты была! (Пьет.) Лимонад пресен, как твоя душа. Попробуй!

Луиза. Боже мой! недаром боялась я этой беседы!

Фердинанд (повелительно). Пей!

Луиза (нехотя берет стакан и пьет).

Фердинанд отворачивается, лишь только она подносит стакан к губам, вдруг бледнеет и отходит в самый дальний угол комнаты.

Но лимонад хорош…

Фердинанд (не оборачиваясь и весь дрожа). На здоровье!

Луиза (поставив стакан). О! если бы вы знали, Вальтер, как страшно оскорбляете вы мое сердце!

Фердинанд. Гм!

Луиза. Будет время, Вальтер…

Фердинанд (опять выходя вперед). О! о времени теперь уж нечего говорить.

Луиза. Вы будете горько жалеть об этом вечере.

Фердинанд (начиная ходить быстрее, становится беспокойнее и сбрасывает с себя перевязь и шпагу). Прощай, служба!

Луиза. Боже мой! что с вами?

Фердинанд. Мне тесно и жарко… хочу немного облегчить себя.

Луиза. Пейте! пейте! Лимонад вас освежит.

Фердинанд. Разумеется… Потаскушка добра… впрочем, все они таковы!

Луиза (кидается к нему с выражением глубокой любви и хочет обнять его). И это ты говоришь о твоей Луизе, Фердинанд?

Фердинанд (отталкивает ее). Прочь, прочь! прочь с этими нежными страстными взорами! Я не устою. Явись во всей своей ужасной отвратительности, змея! Кинься на меня, ехидна! Разверни передо мной свои страшные кольца, взвейся к небу!.. во всем безобразии, в каком видел тебя ад!.. только не являйся ангелом… только не ангелом! Уж поздно… Я должен раздавить тебя, как гадину, или впасть в отчаяние. Сжалься надо мной!

Луиза. О! до чего дошло…

Фердинанд (смотрит на нее сбоку). И это – прекрасное творение небесного ваятеля… Кто этому поверит? Кто поверит? (Берет ее руку и поднимает кверху.) Я не испытую тебя, Господи! Но зачем разливаешь ты яд в такие чудные сосуды? Может ли вмещаться порок в этой кроткой, небесной наружности? Непостижимо!

Луиза. О! Слышать все это – и не сметь говорить!