Козельск — могу-болгусун (Козельск — злой город)

— Так поступал и Священный Воитель, — старик согласно кивнул грязным треухом. — Сначала мысленно представлял план захвата города, и только потом собирал военный совет, уточняя где надо уже продуманный им свой план за счет более четких предложений от простых темников и даже сотников.

Саин-хан согласно улыбнулся и не отрывая пристального взгляда от крепости перед собой приоткрыл свои намерения:

— Ночью мы переставим стенобитные машины к воротам, выводящим на степную дорогу, вслед за ними туда переместится и тумен Кадана. Возле главных ворот должны будут остаться только два окситанских камнемета, они продолжат разбивать их под защитой тумена Бури. Когда урусуты подумают, что направление главного удара мы перенесли на противоположную сторону крепости и кинутся защищать дальние ворота, наступит время этих темников показать нам искусство владения военными приемами.

Непобедимый, после единолично принятого саин-ханом решения о взятии Козелеска, не воздел руки вверх и не стал возносить ему хвалу, как сделали бы это другие царедворцы, он кинул мимолетный взгляд на ученика, пробурчав «да будет так», завернул саврасую кобылу назад и медленно проехал снова за кольцо из кешиктенов. Он понял, что джихангир отдает предпочтение Бури, этому незаконно рожденному чингизиду с кипчакской кровью в жилах, которого тоже выделял из остальных царевичей за сообразительность и быстроту мышления. Так-же за необузданность, часто приносящую вопреки здравому смыслу неплохие плоды. Но отцовские чувства затмевали необходимую в таких случаях рассудительность, выдвигая на первое место доблести второго сына Урянхая, которых у того было немало. Субудай успел обследовать подходы к городку, вынюхивая слабые места, не один раз прокрутил в уме варианты его взятия, выбирая лучшие с наименьшими потерями в живой силе, он мог сказать с уверенностью, где быстрее всего порвется оборона крепости, надежнее которой монголы еще не встречали.

Он высказывал соображения Гуюк-хану с Бурундаем, правой его рукой, едва не тыча их носом при выездах к уязвимым местам урусутов, но чулуны продолжали делать по своему, не добившись упрямством ничего. Старый полководец рассказывал о планах и Ослепительному, когда тот призывал его на военный совет, но и он не спешил тоже придавать им значения, позволяя кровному врагу поступать как тот пожелает. Субудай понимал, что джихангир выигрывал время, пережидая паводок, чтобы действовать наверняка, но главным для него было желание подмять под себя Гуюк-хана, не дав тому возможности поднять голову и присвоить себе славу героя. Паводок спал несколько дней назад, земля подсохла, тумены Кадана и Бури продвинулись под стены, обстреливая городок теперь с любой из сторон, а дело не двигалось в нужном направлении. И сейчас, услышав от саин-хана признание о том, что у него есть план по овладению крепостью, Непобедимый решил угадать течение его мыслей, и если удастся найти лучший вариант, сравнить его со своими находками, чтобы оценить ущербность одних или преимущество другого.

Он пошевелил уздечкой, направляя коня к противоположной точке на вершине холма, на который выбегал дремучий лес, панорама сражения была видна с нее так же хорошо. Остановившись под сенью белоствольных деревьев с еще клейкими и пахучими листьями, и поморщившись от густого запаха, он в который раз окинул взглядом утес с крепостью на нем, возносившийся глиняными кручами на другой стороне глубокого оврага, где малые реки сливались с большой рекой. Всадники Гуюк-хана с нашивками на рукавах проскакивали по временным мостам на другой берег и карабкались по склону наверх, натягивая на ходу луки. Тучи стрел затемняли ярко-голубое небо, впиваясь в бревна башен, пропадая за стенами, окутанными клубами черного дыма, защитники стойко оборонялись, пытаясь поразить болтами в первую очередь окситанские требюше, расставленные по периметру крепости на равном расстоянии, разбивавшие дубовые плахи огромными камнями. У них это хорошо получалось, если судить по десятку поврежденных машин, у которых возились китайские мастера под руководством своих инженеров, этих послушных ли тун по или и ла хэ в синих шапочках с длинным пером над ними.

Субудай присмотрелся к главным воротам города с урусутами, угнездившимися над ними в башнях по обе стороны, затем перевел взгляд на ворота, выходившие на степную дорогу, сморгнув веком, снова вперился зрачком в панораму перед собой, еще не до конца понимая, что изменилось за недолгое его отсутствие. И вдруг заметил, что ратников с дружинниками на стенах заметно поубавилось, некоторые участки продолжали оборонять единицы их, сидевшие по бойницам, к тому же они, судя по движениям, были в большинстве далеко не крепкие мужи. Так-же медленно продвигались от башни к башне переносчики стрел и копий с бадьями кипятка и горячей смолы, среди которых женщины попадались лишь изредка. Исчезли и шустрые подростки обоего пола, рубившие веревки с крюками и головы ордынским воинам не хуже матерых сипаев.