Крадущийся тигр, затаившийся волк (СИ)

— Ну не знаю, — тянет Сатоши, — как-то это не по-христиански…

— Мы буддисты, придурок, — напоминает Мэй.

— Хорошо, не по-человечески, — закатив глаза, поправляется Сатоши.

Мэй усмехается и расчесывает собственный лисий хвост. Еще один вечер, еще одно выступление, наполненное липкими взглядами и попытками прикоснуться к ней. Окружение Мэй волнует мало — она погружается в музыку и собственные движения. Возможно, именно это помогает ей выживать месяц за месяцем и год за годом — способность отключать собственные чувства и сосредотачиваться на самом главном.

— Милый мой друг, — Мэй легко прикасается губами ко лбу Сатоши, — мы с тобой здесь в одинаковом положении. Есть цель — есть план. Новая цель — новый план. Я буду танцевать на Бродвее, а ты будешь тратить деньги на бесполезную косметику и разное барахло для домашнего уюта и каждый вечер отсасывать своему прекрасному мужу. Я не права?

— Разумеется, права, — Сатоши с любовью заглядывает ей в глаза, — но не докопаться я не мог, сама понимаешь.

— Понимаю, — смеется Мэй, цепляя к поясу коротких шортиков рыжий хвост, — через три минуты твой выход.

========== Глава 4 ==========

***

Вечер вступает в свои права, когда Такао подъезжает к фурри-клубу. Подобных девиаций он за собой никогда не наблюдал, но все равно с любопытством оглядывается вокруг.

Контингент… странный. Кто-то выглядит совершенно обычно, но чаще встречаются люди в меховых ушках и даже в полных костюмах животных. Такао видел очень много, но с этой стороной жизни сталкивается впервые.

— Какой тигр! — с восхищением бросает ему проходящая мимо девушка в костюме собаки, и Такао не может подавить ухмылку. Ох, милая, ты даже не представляешь, насколько ты права.

После того, как Такао и его клан задавили Монте-Флорес, Такао называют не иначе, как “белый тигр Альбукерке”. Он держит обещание, когда-то данное деду, и не работает с латиносами. Забавно, что даже среди копов он нашел азиата, который согласен с ним сотрудничать. Вдвойне забавно, что это не просто азиат, а Масамунэ, его старый одноклассник и друг. Такао с удовольствием взял бы его и в клан, но излишнее чистоплюйство не позволит Масамунэ согласиться на что-то подобное.

Масамунэ приезжает на гражданской машине, но все равно копа в нем не опознает только слепой.

— Не вздумай махать значком, детектив, — предупреждает Такао.

— Обижаешь, — фыркает Масамунэ, и вместе они идут ко входу. Их встречает черный вышибала просто огромных размеров, и Такао невольно ежится, оглядывая его.

К счастью, лишнего внимания они не привлекают: возможно, все дело в экзотической внешности самого Такао.

Внутри играет типичная для всех стрип-клубов музыка и царит полумрак. На сцене у шеста крутится паренек, раскрашенный под енота. Приглядевшись, Такао фыркает и толкает Масамунэ в бок.

— Смотри-ка, и здесь японцы, — смеется он.

Масамунэ лишь раздраженно вздыхает и продолжает оглядывать помещение.

— Разделимся? — предлагает он.

Такао не успевает ответить, как енот исчезает со сцены, музыка меняется на что-то с японскими мотивами, а ведущий объявляет со сцены:

— А теперь встречайте… наша несравненная волшебная лисица!

И Такао, и Масамунэ одновременно замирают, глядя на сцену.

Танцовщица буквально выплескивается к зрителям, и Такао забывает, как дышать. Это не похоже на обычный стрип-танец, это действительно какое-то волшебство. Ее лицо скрыто маской лисицы-кицунэ, и Такао понимает, что никуда не уйдет до окончания шоу, чтобы посмотреть, кто скрывается за бело-красной ширмой.

Она двигается, как вода — то бурным потоком, то тихим ручьем. Когда с нее слетает рыжий жилет, обнажая высокую небольшую грудь, Такао встряхивает головой, сбрасывая наваждение.

— Движется просто великолепно, что она забыла в сприпушнике? — спрашивает он, наклонившись к Масамунэ.

Масамунэ не отвечает, продолжая завороженно следить за движениями танцовщицы.

— Детектив Араи, — толкает его в плечо Такао, и Масамунэ приходит в себя.

— Да, великолепная, — невпопад отвечает он.

***

Мэй выходит на сцену и привычно отбрасывает все эмоции. Тело движется само, повторяя множество раз отработанную программу. Маска кицунэ надежно закрывает лицо, пока Мэй скользит взглядом по залу. У входа Граут молча поднимает палец вверх, вызывая легкую улыбку. Огромный вышибала, бывший вояка — он не раз выручал Мэй, отгоняя от нее особо ретивых поклонников, и сейчас большой палец вверх означает, что все в порядке, и самых лютых извращенцев в клубе нет.