Кракен пробуждается. Паутина

– Да. Вы мне задавали вопросы – не возражаете, если и я вас спрошу? Я просто не могу понять, – продолжала она, не дожидаясь ответа, – как человек вроде вас может в этом участвовать.

– Ответить нетрудно, – сказал я. – Я думал, что это стоит совершить – по крайней мере, попробовать.

– И до сих пор думаете? – спросила она, не сводя с меня глаз.

– Не хочу сдаваться еще до начала, а вы?

Она не ответила и сказала:

– Это ведь, мягко говоря, любительщина. А деньги вложены, скорее всего, большие.

– Было несколько вариантов, – объяснил я. – Сначала лорд Ф. намеревался построить город для избранных наподобие миниатюрной Бразилиа. Но это обошлось бы очень дорого, и после строительства не осталось бы средств на поддержку проекта, а он находил ее весьма важной, особенно в первые годы. Без поддержки город вполне мог остаться незаселенным и стать ему печально известным памятником под названием Чудачество Фоксфилда.

Можно было также построить нечто не столь внушительное под руководством первых поселенцев. Но лорд и от этого отказался, полагая, что приток нежелательных элементов уподобит наше поселение городку старателей на Диком Западе, чью атмосферу и порядки после будет трудно искоренить.

Итак, в основном из-за боязни начать не с той ноги, он остановился на небольшом отряде, чьей задачей будет основать здоровое общество и создать условия для его обитания.

– И вот результат, – произнесла она без всяких эмоций.

– Это ведь уже делалось. Первые поселенцы отправлялись в Америку на кораблях меньше нашего – и добивались успеха, по крайней мере материального. Против них играли размеры материка: там требовалось много рабочей силы, доставка которой порой шла вразрез с их принципами. У нас шансы получше – нам не придется начинать с топора, пилы и лопаты… Кроме того, лорд полагал, что построение общества силами самого общества будет иметь хорошую психологическую базу. Пионеры выработают собственный моральный кодекс, будут гордиться тем, что построили, и солидарность, приобретенная в ходе работ, поможет им бороться с неизбежными влияниями извне.

Камилла поразмыслила.

– Да, теория мне понятна, но ведь она не учитывает… что это будем мы, верно?

– Не знаю. Большинство из нас не того калибра, как он замышлял, – признал я, – но нельзя же ожидать, что все выдающиеся личности оставят свои занятия, продадут дома и поедут выполнять наспех задуманный Проект на другой конец света. Приходится довольствоваться тем, что имеешь. Мы ведь только пионеры, в конце концов. Когда Проект встанет на ноги и людям будет куда приехать, они, скорей всего, начнут приезжать.

– Когда я сказала отцу, куда еду, он дал нам три года.

– Чтобы потерпеть крах?

– «Вы ведь не первые такие, – сказал он. – Через три года, может, через четыре, они все выдыхаются».

– Если вы верите ему, почему поехали?

– Потому что хотела уехать – и потому что это место интересует меня, как я уже говорила. А вы почему?

Я сказал.

– Вы все еще романтик, – задумчиво определила она. – Еще способны мечтать.

– А вы в свои двадцать шесть старая, лишенная всяких иллюзий женщина?

– Да, – подтвердила она и добавила: – Не хочу больше ни во что верить. Довольно с меня. А вот надеяться можно и не будучи верующей. Тем приятнее будет видеть, как твои надежды осуществятся – и тем меньше страдать, если рухнут.

– Всего лишь попутчик, так сказать?

– И хороший работник, хочется думать. Но вера… я больше не помещу ее в балаганчик, где бьют посуду. «Люди как боги»[22] – слишком удобная мишень для оппозиции.

– Ну что ж, – сказал я. – Много полезного, если подумать, делалось и без веры, только награда за это была не столь велика.

Мы еще не раз говорили с ней, и я узнал о ней кое-что. Она имела ученую степень и могла называться доктором. (Этим своим титулом она пользовалась только в официальных бумагах: отчасти потому, что англичане не доверяют докторам, если те не врачи, отчасти считая, что для женщины это слишком помпезно.) Некоторое время она работала в правительственной лаборатории как специалист по борьбе с сельскохозяйственными вредителями, а после, по не совсем понятной причине, решила выезжать в поле. Сначала побывала в Западной Африке, где создалась угроза для урожая кокосов, потом на архипелаге Чагос в Индийском океане, где загадочная хворь странным образом поразила как хлебные деревья, так и саговые растения. Теперь, как я понял, она предвкушала увидеть вредителей, которые расплодились на острове, двадцать лет не знавшем вмешательства человека. Я начинал понимать, почему Уолтер, несмотря на сомнения Камиллы в успешности Проекта, все-таки принял ее. Когда она говорила о своей специальности, отрешенный взгляд пропадал, и ясно было, что она свое дело знает.

Напоследок мы зашли в Уияньи, столицу и единственный порт Летних островов. Пробыли там два дня и пошли дальше, наняв человек двадцать островитян для помощи с выгрузкой.

Камиллу удивляло, что они согласились. Она провела на берегу много времени и многое узнала о Танакуатуа – и в целом, и по своей части.