Крах империи евреев

Начиная с описываемого нами момента, то есть с середины четырнадцатого века, напротив, моде стали придавать важное значение, и со временем как женская, так и мужская мода быстро менялись. «В начале 14 века женщины решительно отказались от свободных туник… в пользу более тесной, облегающей одежды, все более модным становилось нижнее белье. Любая уважающая себя женщина считала необходимым иметь в своем гардеробе предметы белья, поддерживающие грудь. С этого времени и до начала нашего века грудь поддерживалась сначала корсетом, а затем бюстгальтером. Корсеты стали просто ужасными в 15 веке, когда в Испании изобрели «боди». (Yalom, Marilyn A History of the Breast, New York: Alfred Knopf, 1997). Монтень писал: «Чтобы быть стройной на испанский манер, какие только муки не приходилось испытывать женщинам, которые туго зашнуровывали и утягивали свои талии!» (Montaigne The Complete Essays translated by Donald Frame, Stanford: Stanford University Press, 1965). Резко усилились различия в одежде мужчин и женщин, простолюдин и знати. «С 14 века произошли глубокие изменения в ментальности. Одежда была продумана до мелочей с целью подчеркнуть социальный статус и род занятий. Богатство и высокое социальное положение выставляются напоказ». (Delort, Robert La Vie au Moyen Age, Lausanne: Editta, 1982). «Экстравагантная одежда, распространенная в период между 1350 и 1480 годами, позже вышла из моды, по крайней мере, она уже не была так распространена и вскоре совсем исчезла. Одежда придворных была перегружена сотнями драгоценных камней, и все ее пропорции были преувеличены до смешного; женская прическа приобретает форму сахарной головы of hennin. Появилось много декольте. Однако мужское одеяние было еще более экстравагантным; больше всего поражают удлиненные носки туфель, poulaines, которые рыцари Никополиса были вынуждены обрезать, когда спасались бегством… После убийства своего отца Филипп Красивый, принимая короля Англии, надел такое длинное траурное платье, что, когда он сидел на высоком коне, оно свисало до земли». (Huizinga, Johan The Autumn of the Middle Ages, Chicago: University of Chicago Press, 1996).

Таким образом, одежда и мода, вещи для знати и простолюдина, носимые в холод и жару, на бал и на работу, показывают нам ту же границу, после которой «Богатство и высокое социальное положение выставляются напоказ». Это переход к завершающей стадии создания экономической сети, после укрепления стадии торговли.

До этой границы в быту, как сделал правильный вывод немецкий историк Фриц Шварц: «Нет никакой разницы между фермерским домом и замком».

Смотрим дальше на общественный уклад.

Для простого работника понедельник был не рабочим днем, а так называемым «Синим Понедельником». Воскресенье было «Днем Сеньора» для общественных дел, понедельник же приберегали для личных дел. К тому же официальных праздников в году было не менее девяноста. Некоторые историки даже утверждают, что было до 170 праздников в году. (Bayard, Jean-Pierre La Tradition Cachée des Cathédrales, Paris: Dangles, 1990). Таким образом, ремесленник в среднем работал не более четырех дней в неделю. К тому же число рабочих часов было ограничено. Когда герцоги Саксонии попытались увеличить рабочий день с шести до восьми часов в день, рабочие взбунтовались. Кроме того, герцогам приходилось уговаривать своих подданных еще и обходиться «только четырьмя блюдами в каждую еду». (Hugo R. The Gothic 1150–1450, San Antonio: Free Economy Publishing).

«У крестьян, считавшихся низшим классом, «на жилете и на платье часто были пришиты в два ряда серебряные пуговицы, они также носили большие серебряные пряжки и украшения на туфлях». Социальные различия между высшими и низшими слоями общества, между знатью и крестьянством, были практически незаметны». (Бернар Лиетар. Душа денег).

Время городов и соборов.

«Страна оград, Заграда – Гардарика, (Gаrdаrika, Gardariki, Garda норманских саг и датских хроник X–XII вв. (об Олаве Тригвассоне, Волдемаре Великом и др.). Историки неверно объясняли иностранные топонимы, переводя их как «страна городов» или «царство городов», а города понимая при этом только как укрепленные населенные пункты (точки на карте). Получалось, что, охватывая всю Русскую землю от Беломорья до Среднего Поднепровья, «страна городов» будто бы вся была густо покрыта населенными пунктами. Фактически же, в этом отношении, земля, наоборот, была большей частью пустынной. Города-пункты в X–XII веках, особенно на севере, располагались редко, в 200–300 км друг от друга (Ладога, Новгород, Белоoзеро, Ростов…). Какое же это «царство городов»?» (Геннадий Мокеев «Страна город Русь»).

Оставив в стороне пафос автора, зададимся таким же вопросом: «Какое же это «царство городов»? Или откуда вообще взялся термин «страна городов»? И тут же на ум приходят: Кастилия, Каталония, Бургундия …

Заглянем в энциклопедию.