Крампус, Повелитель Йоля

– Ага, – поддержала его девчушка. – И Чарльз тоже. Сьюзи говорит, она тоже его видела, но я ей не верю. Она такая врушка. Но Чарльзу я верю, потому что у него есть такая странная золотая монета.

– Да, – сказал мальчик, явно волнуясь. – И у Джоша тоже! Он ее в школу приносил, и даже дал мне подержать, – он опять взглянул на мать. – Мам, а ты веришь, что Крампус – настоящий?

– Ну, вера еще никому не повредила. Верно?

– Нет, но если не веришь, это может и повредить. Джош сказал, если не положишь Крампусу конфет, он сунет тебя в мешок и будет колотить.

– Ага, – сказала девочка. – И все ребята в моей школе говорят, что они оставляют для него конфеты, ну, типа… на всякий случай.

Их мама заулыбалась.

– Ну, в таком случае, хорошо, что вы оставляете для него конфеты. Мне бы не хотелось, чтобы кого-то из моих детей сажали в мешок и колотили.

– Я думаю, он настоящий, – сказал мальчик.

– Я тоже, – согласилась девочка.

– Ну, – сказала мама. – Если много людей верит во что-то, думаю, оно становится настоящим. Верно?

* * *

В сочельник в округе Бун снег валил всю ночь, засыпав и Гудхоуп, и окружавшие город холмы. Снег заметало в устье небольшой пещерки, приткнувшейся посреди скалистого горного склона; кружась, словно в танце, снежинки оседали на пол, а несколько штук даже долетело до дальней стены, до сложенного из камней холмика, вокруг которого лежали увядшие ветви омелы.

Из-под камней послышался смех. Сперва тихий, словно шепот, он звучал все громче и громче. А потом небольшой сугроб, который успело намести у входа в пещеру, принялся таять. Сквозь снег проклюнулся бутон, и расцвел, покачиваясь, словно на ветру, в такт какому-то неслышному ритму, а смех все набирал силу – глубокий, гулкий, басовитый звук эхом разносился по пещере. Ветер и снег понесли звук вниз, в долину, и на следующее утро люди клялись, что слышали его, клялись, это был Крампус, Повелитель Йоля. И они говорили своим детям, чтобы те вели себя получше, потому что Крампус… Крампус уже в пути.

Послесловие В поисках Крампуса

Несколько лет назад моя жена Лори (человек гораздо более продвинутый, чем я сам) навела меня на след демона, который расхаживает повсюду на Рождество и порет непослушных детей березовыми розгами. Ясное дело, меня сразу очаровал этот персонаж.

– Запихивает их в мешок и избивает в кровь, говоришь? А самых плохих в речку бросает? А кое-кого прихватывает с собой, чтобы сожрать? Пожалуйста… расскажи мне еще!

Мое увлечение этим рогатым чудовищем только выросло, когда я открыл для себя старинные открытки, на которых оно радостно волокло в ад вопящих детей, посадив их в бочку, или с сатанинским энтузиазмом било по попе пышных дам. Как его было не полюбить?

Вскоре я обнаружил, что у этого восхитительного персонажа имеется долгая и красочная история, что во многих альпийских деревушках зимой устраивают празднества под названием Крампуснахт, во время которых участники облачаются в восхитительно-кошмарные самодельные костюмы Крампусов, а потом шляются по улицам, бряцая цепями и колокольчиками, а также преследуя с палками и розгами случайных прохожих. Эти милые развлечения носят название Крампусляуфен, а движущей силой для них служит (что неудивительно) алкоголь: шнапс – традиционное подношение Крампусу. Я не мог не заметить, что Крампус часто изображался в компании святого Николаса – высокого, худого сурового вида парня, облаченного в одеяния епископа с резным, официального вида посохом в руках.

Выглядело это все как-то неправильно, по крайней мере, с позиции моих североамериканских представлений о Рождестве и Санта-Клаусе. У меня появилась куча вопросов, но прежде всего мне на ум пришло: «Так, а что Санта-Клаус думает об этом типе? Что у них за отношения?» Назовите меня сумасшедшим, но мне кажется, что со стороны Санты немного неискренне держать при себе злобного беса, который избивает и крадет детей, пока сам он раздает подарки и вопит «Хо-хо-хо!», Кто был первым? Кому пришла в голову идея поработать вместе? Они что, разыгрывали роли «хороший полицейский»/«плохой полицейский», вроде Бога и Дьявола? Может, Крампус был рабом Санта-Клауса? Друзья они – или смертельные враги? А это, в свою очередь, приводит нас к вопросу, который задал бы любой школьник: кто победит, если они будут драться? И эти-то вопросы – особенно последний – и привели в конце концов к написанию данной книги.