Красавица и босс мафии

Я заслуживала получить что-то за то, что день за днем отдавала столько себя, что в конце концов ничего не осталось. Жизнь с Витторио научила меня одному: я заслуживаю большего. Ракель тоже заслуживала этого, и рано или поздно остатков моей души уже не хватило бы ни на кого из нас, ни на меня, ни на нее. Мне больше нечего было предложить, и именно эта истина питает эгоистичное чувство, облегчающее сейчас мою грудь, хотя я заставляю себя смотреть на образ, стоящий передо мной, день за днем, не имея иного намерения, кроме как испытать его.

Чувство вины, которое я ожидала испытать, уничтожило бы меня, потому что в моей жизни произошло много хорошего с тех пор, как я была вынуждена оставить сестру, и ни разу я не позволила себе свободно подумать о том, как сильно я хотела бы поделиться этим с ней.

Я делаю это и сейчас, я снова и снова смотрю на каждую новую вещь в моей жизни и переношу Ракель в места и времена, где она никогда не была, пока мой разум не становится неспособным отличить воспоминания от фантазий, и это больно, но не так сильно, как мне кажется, потому что в обилии обязанностей, бурлящих в моей груди, начинает проявляться давно скрываемая уверенность: ни одна из них не принадлежит мне.

Я не виновата в том, что Ракель здесь нет, и я просто не знаю, как справиться с этим чувством. Сегодня я впервые признаю это. Это часть моей безумной терапии. Каждый день мне нужно признаваться себе в чем-то и прощать себя за что-то другое, потому что в конце концов я обнаружила, что ни у кого, кроме меня, нет такой власти.

Может, моя жизнь и в руках Витторио, но то, что я делаю сейчас, не под силу даже ему, и эта уверенность сотрясает мои плечи в крике, на который я и не подозревала, что способна. Звук, рвущийся из моего горла, безутешен, он разрушает меня совсем не так, как я думала, о разрушении коробки, потому что, как и отсутствие необходимости выбирать, это ощущение свободы, а не тюрьмы.

Это не моя вина.

Я никогда ни в чем не была виновата.

Ни в голоде, ни в холоде, ни в боли, ни в брошенности, ни в страхе. Ни в чем. Никогда… Никогда. Не было. Моей. Вины.

В одиночестве, сидя в комнате, полной историй, я обнимаю колени, пока все мое тело сотрясается от самопознания еще одной моей главы.

* * *

— Ты даришь мне в подарок телефон? Опять? — Спрашиваю я Витторио во время ужина, через несколько секунд после того, как он кладет аппарат перед моими глазами.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как он стал часто садиться со мной за стол. Когда он только появился, я спросила, не ждет ли его семья внизу, он ответил "да", но продолжил есть со мной, и я решила, что это все, что я от него добьюсь.

Мы далеко ушли от тех дней, когда я обвиняла Витторио в том, что он — ужасная компания, потому что он почти не разговаривал во время наших бесед. Но, как и тогда, он не всегда готов объяснить мне причину, и я научилась с этим справляться.

— Разблокируй устройство, Габриэлла, — приказывает он, и я испускаю долгий вздох, но подчиняюсь.

Фотография на экране — это цитата из одной из книг, которые я недавно прочитала, но втайне у меня есть заставка с тайной фотографией, которую я сделала с Доном. Я поднимаю на него глаза. Неужели Витторио узнал об этом за этот день, что он провел с моим телефоном?

Он попросил у меня устройство сегодня утром, и я отдала его, не заботясь о том, чтобы избавиться от доказательства своего преступления, я совершенно забыла о нем. Глядя на него, я не испытываю никаких чувств, кроме нетерпения.

Опустив взгляд, я обнаруживаю, что экран устройства погас, пока я отвлекалась на лицо Дона, вместо того чтобы продолжать следовать пошаговым инструкциям, которые он, похоже, готов мне дать. Я снова разблокировала его.

— Готово.

— Теперь открой браузер, — советует он, и я нажимаю на иконку, которая теперь выделена, в центре экрана, в отличие от того, что было утром, когда это было просто одно из стандартных приложений, забытое в библиотеке приложений, потому что я никогда им не пользовалась. Устройство, которое дал мне Витторио, не имеет доступа в Интернет, поэтому браузер буквально бесполезен.

Однако сегодня вечером при открытии вкладки приложения загружается сайт с опросами, и я наклоняю голову, моргая на экране телефона, а затем позволяю глазам отыскать верхнюю полосу на экране, где только тогда замечаю сигнал сети 5G и Wi-Fi.

— Ты даешь мне доступ к интернету, — шепчу я в недоумении, а затем поднимаю глаза на Витторио.

— Я даю тебе немного больше, Bella mia, — говорит он, и мне не нужно объяснять. Доверие Витторио означает, что он доверяет мне, и мое сердце бьется в совершенно неконтролируемых ритмах.

— Почему? — Вопрос вырывается из моего рта с той же неизбежностью, с какой смех вырывается из горла Витторио. Его рука поднимается и тянется к моему подбородку, и он проводит по нему большим пальцем.

— Из всех вопросов ты выбрала именно этот, малышка?

— Это еще одна награда за полезность? — И снова слова вылетают у меня изо рта, и я не успеваю их остановить. В последнее время это происходит часто, и я не знаю, хочу ли я это изменить.