Красавица и босс мафии

— Нет. Это подарок.

— Подарок, — повторяю я, и автоматическим жестом поднимаю руку, прикасаясь к чокеру, повязанному на шее. Глаза Витторио вспыхивают, узнавая метку, и его большой палец скользит по моему подбородку, пока не достигает горла и не задевает красные камни на нем.

— Да.

— Спасибо? — Он снова смеется, и, Святая Мадонна! Мне нравится этот звук.

— Ты спрашиваешь или благодаришь меня?

— Благодарю.

— Тогда не за что, моя маленькая. Пожалуйста.

ГЛАВА 54

ГАБРИЭЛЛА МАТОС

Прошло два дня с тех пор, как Витторио дал мне доступ к Интернету, и два дня прошло без того, чтобы я сделала с ним что-нибудь действительно полезное. Я все время говорю себе, что позже я воспользуюсь им, что позже я найду способ превратить его в ответ хотя бы на некоторые из вопросов, которые вертятся у меня в голове, но это "позже" никак не наступает.

По меньшей мере тридцать раз я уже решила, что признание, которое я сделаю себе сегодня, будет заключаться в том, чтобы вслух признать, почему я продолжаю откладывать принятие этого решения, и по меньшей мере тридцать один раз я уже решила, пять минут спустя, что это было абсурдно — заставлять себя делать такие вещи.

— Ты ведь знаешь, что, глядя на телефон, ты не заставишь его двигаться только силой мысли? — Спрашивает Рафаэла, входя на кухню со стопкой полотенец, сложенных в руках.

— Ха, ха, очень смешно! — Улыбка появляется в уголках губ моей подруги, прежде чем она пожимает плечами и отвечает мне.

— Я так и думала. — Рафа перекладывает постельное белье в корзину на стойке. — Хорошо. Если мы не пытаемся развить телекинетические способности, то что мы пытаемся сделать?

— Ничего? — Она поднимает бровь, давая понять, не говоря ни слова, что я ее не убедила. — Набираемся храбрости, — признаю я.

— Для чего именно?

— Искать мою сестру. — Рафаэла моргает, и ее удивленная реакция не кажется неожиданной.

Я никогда раньше не говорила о Ракель так открыто, да и вообще обо всем, что связано с жизнью, которую я оставила в Бразилии. Рафа облизывает губы и поворачивает лицо из стороны в сторону, то открывая, то закрывая рот.

Моя подруга оставляет работу, которой занималась, обходит кухонный остров и садится рядом со мной за стойку.

— Это важно.

— Да.

— И это не может быть легко.

— Не может.

— Тебе нужна помощь? — Я смеюсь без юмора.

— Мне нужна смелость.

Рафа скребет горло в звуке разочарования.

— У меня нет ее даже для себя, друг мой. — Ее искренний ответ заставляет меня рассмеяться. — Мобильные телефоны и интернет никуда не денутся, Габи.

— Как и правда, да?

— Как и правда — соглашается она.

— Не думаю, что я что-то найду, и не знаю, пугает ли меня это больше или меньше, чем то, что я что-то найду. — Рафаэла кивает. — Но, честно говоря, я не думаю, что что-то из этого мешает мне искать. Я боюсь нарушить его доверие, — признаюсь я подруге в том, в чем еще не признавалась самой себе.

— Дона? — Спрашивает она, и я киваю головой, чувствуя себя глупо.

Угодить Витторио стало для меня таким укоренившимся рефлексом, что одна мысль о том, что я могу сделать что-то, что может ему не понравиться, заставляет меня предпочесть ничего не делать.

— Я думаю, он осознавал, что делает, когда давал тебе доступ в Интернет, Габриэлла. И, честно говоря, я очень сомневаюсь, что на этом мобильном телефоне не стоит маячок, который сообщает дону Витторио о каждом твоем шаге в сети и вне ее. Но если тебя это беспокоит, ты можешь просто спросить его.

— И тогда он сможет сказать "нет". — Я делаю второе признание за день, и кто-то должен принести мне приз, потому что это, должно быть, какой-то рекорд. Рафаэла молчит, а я складываю нижнюю губу во рту и прикусываю ее.

— Может.

— А если он скажет "нет"? — Спрашиваю я.

— Ты боишься, что тебе будет плохо или что тебе будет хорошо? — Отвечает она другим вопросом, и я отвожу взгляд, потому что не знаю, как ответить на этот. — Или ты боишься, что обидишься на него в зависимости от ответа?

— Понятия не имею.

— Может, тебе стоит попытаться выяснить это, прежде чем решать, что делать.

— Наверное, стоит, — говорю я, по-прежнему глядя в никуда.

— Габриэлла… — зовет Рафа, и я поворачиваю лицо, чтобы посмотреть на нее. Она открывает рот, но качает головой, отрицая это. — Ничего. Не торопись. Как ты и сказала, правда никуда не денется.

* * *

Я поднимаю руку, решив постучать в дверь кабинета Витторио, но опускаю ее. Не то чтобы я впервые пришла сюда, но это определенно первый раз, когда мое сердце бешено бьется только в груди, а не между ног.

Я сжимаю руки в кулаки и вдыхаю воздух через рот, успокаивая себя или пытаясь, по крайней мере. Несмотря на то, что в разговоре с Рафаэлой прозвучали слова "Не торопись", эффект, который они произвели на меня, был прямо противоположным.

Я еще раз вдыхаю воздух через рот и стучу в дверь.