Красавица и Чудовище. Другая история Белль

— Идем, тебе придется мне помочь, — сказала женщина, с трудом спуская ноги со скамьи. — Теперь, увидев твое лицо, я могу и умереть спокойно — хоть и не стремлюсь к этому. Сначала я хочу посмотреть, как умрет Фредерик.

Белль перекинула ее руку себе через плечо и помогла встать со скамьи, а потом и выйти из камеры. Со стороны могло показаться, что это внучка и бабушка. Мать так обессилела, что Белль почти тащила ее на себе.

Снаружи царил хаос — в точности как надеялась Белль: все бегали, пронзительно вопили, паниковали и кричали.

— Нужно найти папу, — сказала Белль.

— Я его видела… Мориса. Он, скорее всего, наверху, — хрипло выдохнула Розалинда. — С… «настоящими» пациентами. Идем…

— Белль!

Белль остановилась как вкопанная, услышав донесшийся из ближайшей, все еще запертой камеры знакомый голос.

Ухватившись за прутья решетки, точно печальный цирковой зверек, на нее смотрел месье Леви, книготорговец.

Белль ахнула и поспешила отпереть дверь.

— Эта скотина, — выругался Леви, выйдя из камеры. — Он же обещал, обещал мне не трогать тебя.

Розалинда прищурилась.

— Ты что, заключил сделку с этим монстром? — спросила она на удивление ровным тоном. А ведь еще минуту назад она говорила с трудом и задыхалась. — Мы обсудим это позлее, Леви. А теперь, может быть, ты сможешь нам помочь…

— Разумеется. — Старик улыбнулся и протянул руку, показывая маленький поблескивающий осколок стекла. — Теперь, когда я свободен, я могу выпустить всех остальных. Вы двое идите, найдите Мориса!

Белль поудобнее взяла мать под руку и потащила ее вперед так быстро, как только могла. Показалось ли ей, или мать стала сильнее? Может быть, силы вернулись к ней теперь, когда она выбралась из тюремной камеры? Или сказалась ажитация момента?

— СТОЯТЬ!

Перед ними вырос один из охранников. Бицепсы у него были толстенные, как у циркового силача, а своими огромными руками он мог запросто оторвать руки двум хрупким женщинам.

Белль выставила перед собой кухонный нож. Тонкое лезвие смотрелось жалко против такой груды мышц.

Охранник шагнул вперед… а в следующий миг вдруг рухнул, точно бревно, вопя от боли.

Белль повернулась посмотреть, что сбило с ног такого громилу. Человек-еж свернулся клубком и теперь широко улыбался сквозь ощетиненные длинные иглы. На чистой белой робе «санитара» проступали капли крови.

— Спасибо, — прошептала Белль.

В ответ существо прострекотало что-то несвязное, безумно вращая глазами, потом развернулось и, встав на ноги, бросилось наутек.

— Иглоеж, — пробормотала Розалинда себе под нос. — Очаровательный народец. Не думала, что они еще остались на свете…

Белль потянула мать дальше. Похоже, внимание женщины легко переключалось с одного предмета на другой, а вокруг сейчас царила такая суматоха, что это ее состояние только усугубилось. Обитатели сумасшедшего дома толпились у главного входа, а охранники пытались прорваться через эту толпу, орудуя дубинками. Белль зажмурилась, пробормотала короткую молитву и поспешила дальше.

По наитию они свернули в коридор, заполненный горячим воздухом и зловонием общей кухни. Вскоре Белль поняла, что не ошиблась: они быстро пробежали по похожему на пещеру помещению с низким потолком, в котором витал ужасный запах. На низких металлических плитах стояли грязные черные горшки с кипящим варевом — судя по виду, это была жидкая похлебка, а судя по запаху — серная кислота.

Главный повар, здоровенный неопрятный детина, сидел, скорчившись, на низком табурете, прогибавшемся под его весом, и при виде Белль и ее матери в его поросячьих глазках мелькнуло ленивое удивление.

— Нас здесь не было, — сказала Белль, грозя повару ножом.

Детина только равнодушно пожал плечами.

Белль потащила мать дальше.

За кухней обнаружилась кладовая с окошком, через которое легко можно было загружать припасы, а также узкая лестница для слуг, ведущая на основной этаж.

Девушка бросилась к ней, таща мать за собой…

…И врезалась в пару здоровых санитаров, которые возвращались сверху, неся подносы и пустые миски.

Образовалась куча-мала, причем Белль и ее мать упали сверху, потому что были меньше и легче.

— Они сбегают! — воскликнул один из санитаров. — Это пациенты!

— Где вы тут увидели пациентов? — рявкнула Белль, с трудом выбираясь из клубка тел, поднимаясь на ноги и помогая подняться матери.

Женщина-санитарка тоже встала на ноги и, сцепив руки, наотмашь ударила Белль по лицу.

Не ожидавшая такого стремительного и сокрушительного нападения, девушка отлетела к стене, оглушенная. По ее лицу текла кровь.

Ее мать, сгорбившись, широко распахнула зеленые глаза и беспомощно наблюдала за этой сценой.

Второй санитар, мужчина, тоже поднялся с пола. Он жестко схватил Белль за плечо, так что девушка ахнула от боли.

— Racine [корень (фр.)], — прошептала Розалинда. Она вытянула перед собой руку и подула на ладонь.

Оба санитара удивленно вытаращили глаза.