Красивый мальчик. Правдивая история отца, который боролся за сына

При поддержке преподавателя по журналистике Ник представил эту и другую колонки на ежегодный конкурс писательского мастерства имени Эрнеста Хемингуэя для журналистов – учащихся старшей школы. Он занял первое место. Затем он предложил одну из статей журналу Newsweek для регулярной колонки «Мой черед», и она была опубликована там в феврале 1999 года. В этой статье он резко осудил практику совместной опеки над детьми со стороны родителей, живущих на большом расстоянии друг от друга. «Возможно, в брачные клятвы следует внести дополнение, – писал Ник. – “Обещаешь ли ты любить в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? И если у вас когда-нибудь будут дети и вы разведетесь, обещаете ли вы, что останетесь жить в том же регионе, что и ваши дети?” На самом деле, поскольку люди часто нарушают эти клятвы, может быть, следует принять закон: если у вас есть дети, вы должны оставаться рядом с ними. Или как насчет того, чтобы включить здравый смысл: если вы переедете далеко от детей, вы сами должны приезжать, чтобы повидаться с ними?» Он с горечью описывал последствия своей жизни в соответствии с соглашением о совместной опеке: «Я всегда по кому-то скучаю».

Эволюция литературных и музыкальных вкусов Ника продолжалась. Когда-то любимые авторы – Дж. Сэлинджер, Харпер Ли, Джон Стейнбек и Марк Твен – уступили место компании мизантропов, наркоманов, пьяниц, людей, склонных к депрессиям и суициду, таких как Рембо, Берроуз, Керуак, Кафка, Капоте, Миллер, Ницше, Хемингуэй и Фицджеральд. Один из его любимых писателей, Чарльз Буковски, известен тем, что его книги чаще всего крадут из книжных магазинов в колледжах. Однажды этот писатель охарактеризовал свой круг читателей как людей «побежденных, слабоумных и проклятых». Может быть, подростки и в самом деле такие или такими себя ощущают, но меня тревожило, что творчество этих писателей, особенно в части прославления наркотиков и распущенности, так притягивало Ника.

В весенние каникулы мы с Ником отправились в ознакомительную поездку по высшим учебным заведениям Среднего Запада и Восточного побережья. Туманным утром мы приземлились в Чикаго. В полдень у нас было свободное время, и мы пошли в Чикагский институт искусств и музеев, а вечером – на спектакль. Ник посетил занятия и остался ночевать в общежитии Чикагского университета. Утром мы прилетели в Бостон, где взяли напрокат машину. В течение двух дней мы ездили по вузам в городе, затем поехали в Амхерст. Туда мы добрались затемно. Остановились в центре города и поужинали в индейском ресторанчике. После ужина расспросили, как доехать до нашего отеля. Собеседник буквально вдолбил маршрут в наши головы.

«Поедете прямо! – орал он. – Доедете до двух светофоров». Он сверлил нас глазами. «Поворачивайте направо! Вы должны повернуть только направо, ни в коем случае не сворачивайте налево!»

Мы с Ником точно последовали инструкциям, причем Ник указывал направление так же громко и тем же тоном, что и тот мужчина.

«Стоп! – вопил он. – Направо! Направо! Ты должен свернуть направо, ни в коем случае не сворачивай налево!»

Наша последняя остановка – Манхэттен. Здесь Ник собирался посетить Нью-Йоркский и Колумбийский университеты.

По возвращении домой он заполнил заявления для приема в колледж, и мы обсудили планы на лето. Ник продолжал упражняться во французском языке с Карен. Он проявлял явные способности к языкам, легко запоминал слова и обладал безошибочным слухом. Нехватку словарного запаса он компенсировал беглой речью с парижским акцентом и, благодаря Карен, целым арсеналом французского сленга. К концу учебного года преподаватель французского даже настойчиво советовал ему подать заявку на участие в летней программе языковой практики в Американском университете в Париже. Мы с Вики, посовещавшись, решили отпустить его.

Большую часть июня Ник провел в Лос-Анджелесе, а затем отбыл в Париж на занятия, рассчитанные на три недели. Отчитываясь о своей жизни по телефону, он говорил, что у него все отлично. Его французский постепенно улучшается, и он завел хороших друзей. Он даже сыграл роль в студенческом фильме. «Мне тут нравится, но я скучаю по вам, – сказал он как-то, перед тем как закончить разговор. – Передайте горячий привет малышне».

И вот программа была завершена, Ник вернулся домой. Я встречал его в аэропорту. Стоя у выхода, я смотрел, как он выходит из «рукава». Вид у него был ужасный. Он стал выше ростом, но в первую очередь обращали на себя внимание лохматые и неухоженные волосы, темные круги под глазами. Почему-то он выглядел бледным и угрюмым. Его поведение вызывало у меня тревогу. Я чувствовал, что он еле сдерживает раздражение. Наконец я спросил, что случилось.

– Ничего. Я в порядке, – отозвался Ник.

– Что-то случилось в Париже?

– Да нет же! – ответил он с внезапной злостью.

Я поглядел на него с подозрением.

– Ты болен?

– Все нормально.