Красивый мальчик. Правдивая история отца, который боролся за сына

Где-то через неделю Ник связался со своей матерью и попросил помощи. «Если честно, ты будешь в шоке от моего образа жизни, и я уже нахлебался достаточно дерьма, – сообщал он в электронном письме. – У меня большие неприятности. Последние два месяца были совсем безумными, в результате меня выкинули из дома. У меня не было денег, ничего не было… Меня лишили всего, пока я не вернусь в наркологическую клинику. Это не вариант. Меня уже там воспитывали… анонимные алкоголики и высшая сила в моем случае не срабатывают. После них я ощущал то же ужасное опустошение…»

На этом письмо обрывалось.

Потом на электронную почту Вики пришло еще одно письмо. «Я облажался, со мной все плохо и физически, и психически, поэтому извини, если я несколько растерял свое красноречие, – написал он. – Я позвоню тебе только в крайнем случае, а сейчас я просто хочу выложить все как есть». Он объяснил, что украл несколько чеков у матери своего приятеля. «Мне могут предъявить ордер на арест, и я должен отдать им деньги, иначе мне придется продолжать скрываться».

У нас с Вики были разные мнения по поводу того, как действовать дальше. Я понимал ее страх, но то, что она заплатила его долг, расстроило меня. Ее инстинктивный порыв был вполне естествен и достоин похвалы, но я боялся, что, пока он продолжает сидеть на наркотиках, ее поддержка просто отсрочит неизбежное, позволив ему продолжать свой опасный и пагубный путь. По крайней мере она сказала, что, хотя и заплатила его долг, давать ему наличные она не собирается. Давать наличные наркоману – все равно что дать заряженный пистолет тому, кто на грани самоубийства.

Когда я рассказал Карен об электронных письмах Ника и о том, что у меня просто в голове не укладывается, как он мог совершить такой отвратительный поступок, она раздраженно ответила:

– Как же я устала от этого!

– Что ты предлагаешь?

– Мне просто надоело все это.

И она вышла из комнаты.

Ник то исчезал, то снова появлялся, поддерживая нерегулярную связь со своей матерью, но не со мной.

Когда в Сан-Франциско приехали старые друзья нашей семьи из Нью-Йорка, Вики устроила Нику встречу с ними. Она упросила Ника зайти к ним в отель.

Он послушался. Неряшливо одетого, лохматого и явно под кайфом, его не пустили в фойе, пока он не убедил охранника позвонить нашим друзьям.

Когда мертвенно-бледный, исхудавший, одни кожа да кости, дерганый, похожий на бродягу Ник вошел, нетвердо ступая, в их номер, они были в ужасе как от его истощенного вида, так и от следов уколов на его руках. Они уговаривали его поехать в Нью-Йорк, остановиться у них и пройти курс детоксикации и лечения от наркомании.

Не знаю, может быть, прошел его роман с улицами Сан-Франциско, может быть, он устал и испугался, или, может быть, его просто привлекла мысль о переезде в Нью-Йорк, но он согласился ехать. Но прежде снова исчез, чтобы добыть наркоту. Его дилер сделал ему прощальный подарок – дал неприлично большую пачку метамфетамина, и Ник вдохнул приличную дозу перед посадкой на рейс.

В Нью-Йорке наши друзья убедили Ника встретиться с психиатром, специализирующимся на проблемах наркозависимости. Доктор выписал снотворное, и Ник проспал большую часть недели. Он выдержал физический синдром отмены, сопровождавшийся душевными мучениями: его одолевали «раскаяние, стыд, неверие, желание принять дозу, желание умереть» – так он описал мне свое состояние по телефону.

Я сказал, что я люблю его и что мне жаль, что ему пришлось так трудно. Я не знал, что еще ему сказать.

Прошла неделя. Как-то раздался телефонный звонок, я ответил. Звонил представитель банка, в котором у меня был счет. Кто-то выписал чек на пятьсот долларов с моего закрытого счета.

Каждое новое предательство вызывает новый взрыв эмоций, подчас противоречивых. В любом случае, когда тебя грабят, это травма, которую переживаешь на каком-то утробном, примитивном уровне. Кто бы мог подумать, что такое сделает мой сын!.. Сначала добрался до Карен, теперь до меня.

Где-то через месяц Ник снова позвонил. По голосу показалось, что его настроение было уже не таким безрадостным. Вики помогла ему снять квартиру в Бруклине, и он устроился на работу. Когда-то Ник пришел к выводу, что учиться в колледже глупо. Теперь он решил, что работать за минимальную зарплату еще глупее, и сообщил, что собирается вернуться в университет.

– На этот раз я сделаю все сам, – сказал он. – Я уже упустил несколько возможностей учиться, больше я этого не сделаю.

Ник рассказал мне, что он никогда больше не будет употреблять метамфетамин, он уверен в этом. Но его доктор считает, что нет ничего плохого в том, чтобы курить марихуану или выпить бокал вина: это поможет ему «держаться» в стабильном состоянии. И вот уже в который раз я приготовился к худшему. У меня были все причины для беспокойства. Исследование, проведенное в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, показало, что вероятность возвращения к метамфетамину у наркозависимых в двенадцать раз выше, если они курят марихуану или употребляют спиртное.