Красная гиена

Имена сыновьям выбирала жена… бывшая жена. Стоит забыть приставку «бывшая», и я переношусь в иное время, в прошлое, когда мы были семьей: отец, мать и двое детей, привезенных из Испании. Узнав, что я не могу подарить ему внуков, тесть связался с каким-то монастырем в Мадриде. Я до сих пор помню имя той монахини: сестра Мария Гомес Вальбуэна. Она занималась торговлей детьми, как и мои родители, но с благословения церкви и под прикрытием рясы.

– Мы хотим белых внуков, похожих на нас, – объяснил отец Грасьелы, когда я спросил, зачем ехать в Испанию, если здесь найти ребенка проще простого (кому, как не мне, знать). – Мы – испанцы, – заявил он, подчеркнуто не включая в это число меня с моей смуглой кожей. В конце концов, мое бесплодие оказалось благословением для тестя, позволив их белой семье сохранить цвет и расу.

Сестра-аист принесла нам двух новорожденных после четырехмесячного пребывания в Мадриде – достаточный срок, чтобы развеять сомнения относительно материнства Грасьелы. Я поддержал легенду и сочинил отличную историю о ее беременности. Они не братья, у них разные матери. Мальчиков показали тестю: платил он, так как жалованье подающего надежды журналиста и писателя не могло покрыть цену двух европейских детей. Он не смог выбрать и купил обоих. Мы спасли ребятишек от франкизма и подарили им новую жизнь, уверял гордый дедушка.

Мы никогда никому не говорили об усыновлении или о покупке. Моя бывшая советовалась с несколькими психологами, стоит ли сказать детям правду, но тесть запретил, и вопрос закрыли. Андрес, Антонио, Грасьела и я – семья из четырех незнакомцев, уравнение, из которого со временем вычеркнули паршивую овцу.

Когда сыновья приходят в дом, где мои родители продавали детей, я думаю, что, возможно, их покупка стала как бы восстановлением мирового порядка.

30

Суббота, 14 сентября 1985 г.

18:00

Леопольдо Лопес подходит к одному из братьев Эванхелины и кладет цветочную композицию в изножье гроба, возле которого пятеро братьев Монтеро несут вахту.

– Я не знаю, чего они ждут, давно пора посадить этих ублюдков Франко и Переду, – повторяет сестра Эванхелины каждому, кто подходит, чтобы выразить соболезнования.

– Говорят, Франко сбежал в Штаты, – шепчутся присутствующие, но никто не осмеливается спросить у семьи.

Возле гроба в стороне ото всех стоит Беатрис, дочь Эванхелины. Не подпуская к себе никого, она шепотом извиняется перед матерью за то, что не защитила ее от отца.

За несколько часов до бдения Франко вылетел в Хьюстон, приняв столько обезболивающих, что проспал всю дорогу. Его перевезли в больницу прямиком из аэропорта и, пока шло прощание с Эванхелиной, сделали операцию на колене. Очнувшись от наркоза, Умберто первым делом ощупал голень – на месте – и с улыбкой на губах снова заснул.

* * *

Рано утром позвонил Эстебан и попросил срочно увидеться там, где их никто не подслушает, то есть не в общественном месте и даже не в гостинице. Договорились встретиться в клинике, как только Лусина закончит прием пациентов.

– Я думаю, что убийца – Хулиан, брат Игнасио, – говорит судмедэксперт, ставя портфель на пол, и неохотно садится – больше для того, чтобы угодить Лусине, указавшей им на два стула. Лично он предпочел бы постоять, вот уже несколько дней Эстебан не знает покоя.

– То есть как? – спрашивает Элена.

Ей не нравится кабинет Лусины, она предлагала Эстебану встретиться в другом месте: «Лучше у тебя дома». Однако Лусина возразила, что ей легче увидеться с ними после консультации. «Сколько раз я здесь была? – вспоминает Элена. – Пять? Шесть?» И каждый раз ждала известий о беременности. После пятого или шестого она стала искать другие варианты за пределами города.

– Кабинет плохих новостей, – проговаривается Элена вслух.

– Что? – спрашивает Лусина.

– Так я называла твой кабинет всякий раз, когда приходила: кабинет плохих новостей.

– Элена, мы можем сосредоточиться на том, для чего собрались? – призывает Лусина и просит Эстебана продолжать.

«Мы можем сосредоточиться?» – мысленно передразнивает Элена, двигая плечами и ртом.

Эстебан молча смотрит на обеих и через несколько секунд возобновляет рассказ.

– Один мой коллега работает в Федеральной прокуратуре, и я попросил его навести справки насчет заключенного Хулиана Конде Санчеса в тюрьме «Санта-Марта-Акатитла». Он сообщил, что Хулиана там больше нет. Вышел. Отбыл свой срок.

– Мой брат Хесус помнит тот день, когда Хулиан оставил меня с Исабель и попросил увезти подальше, чтобы спасти, потому что Мануэль собирался меня убить.

– Хулиан? Это он отдал тебя Исабель? А Игнасио хотел тебя убить? – прерывает Элена.

– Я дважды спросила Хесуса: «Ты уверен, что это был Хулиан?» И он дважды подтвердил. Хесус винит меня во всех семейных несчастьях. Когда ему исполнилось четырнадцать, Исабель оставила его с сеньорой Флорес, чтобы у него была стабильная жизнь и возможность учиться. Они с Исабель редко виделись, он так и не простил матери, что она его бросила.

– Хулиан больше не в тюрьме. Он вышел. Отбыл свой срок, – повторяет Эстебан.