Красная королева

Комнаты, предназначенные Марии Стюарт для ее пребывания в замке Лохлевин, находились в нижнем этаже восточной башни. Выбор помещения для королевы очень мало согласовался как с ее удобствами, так и с мерами предосторожности для охраны ее. Скорее всего, хозяйничавшая в замке леди Дуглас, властвовавшая как над мужем, так и над всеми, в своем гневе против Марии Стюарт и ненависти к ней выбрала его для совершенно противоположной цели.

Королеве было разрешено иметь при себе четырех из ее женщин, и все они, вместе со своей госпожой, занимали только три комнаты. Этими четырьмя дамами королевы были: Флемминг, Бэйтон и две сестры Сэйтон; леди Левингстон была отпущена королевой, так как ее отец и брат не выказали достаточной преданности ее делу и она не пожелала держать около себя их родственницу.

Мария Стюарт с этими четырьмя дамами вошла в самую большую из трех комнат и села в мягкое кожаное кресло; остальные с поникшей головой стояли вокруг нее. Мария, вздохнув, сказала:

– Уже четыре дня нет никакой вести от моего супруга и никаких признаков того, что наши верные вассалы пытались освободить свою королеву… О, как я несчастна, как достойна сожаления! Шотландцы – презреннейший народ на земле. Народ, который не почитает своих правителей, сам произносит над собой свой суд.

Дамы молчали. В последнее время Марией часто овладевали эти вспышки негодования при мысли о ее положении и судьбе, и они привыкли к ним.

Впрочем, настроение королевы менялось очень быстро; так было и сегодня.

– Что мы будем сегодня делать? – продолжала она после короткого молчания. – Как убьем время?.. Ах да, прежде всего начнется с утренней комедии при участии нашей благородной хозяйки; мы опять разгневаем ее.

При этих словах Мария рассмеялась.

Четыре дамы переглянулись и после короткой паузы заговорила Мария Сэйтон:

– Ваше величество! Простите меня, но, по-моему, разговоры с хозяйкой дома раздражают вас более, чем ее. Лучше всего, если бы вы не удостаивали своим вниманием леди Дуглас.

Мария уже теперь была разгневана, что выдавали ее сильно сжатые прелестные губы.

– Мне кажется, ты права, – резко ответила она. – Да, моя милая Сэйтон, эта женщина раздражает меня, но все же я не могу удержаться, чтобы не сказать ей чего-нибудь неприятного.

– Леди Дуглас обязана была бы молчать, миледи, – сказала Джен Сэйтон, – если бы вы, ее повелительница, не обращались к ней с речью.

– Вы так думаете?

Все подтвердили, что это их мнение.

– Значит, для меня вышел приказ дня тоже молчать, – весело промолвила королева. – Ну хорошо, мы подчинимся вашей воле. Моя милая Джен, возьми на себя переговоры с почтенной леди, когда она появится.

– Я уже слышу ее приближение, она несет завтрак, – ответила Мария Флеминг.

Слух Флеминг не обманул ее, а так как звук шагов по коридору был слышен только в ближайшем расстоянии, то дверь уже открылась, когда говорившая окончила свою фразу. Леди Дуглас вошла в комнату в сопровождении двух служанок, несших посуду и кушанья.

Леди была высокого роста, ее движения были медленны, а вся осанка не лишена некоторого достоинства. На ней было простое черное платье, а на голове траурный капор, какой носили в то время дамы из высшего класса. Отличительным свойством леди Дуглас была ее претензия сожалеть о том, что она – не королева, а ее сын не сделался повелителем страны.

Леди Дуглас холодно и чопорно поклонилась королеве, не удостоив никаким вниманием остальных присутствующих. Затем она подошла к столу и велела служанкам приготовить все к завтраку, после чего обе служанки, не ожидая дальнейших приказаний, вышли из комнаты. Сама леди Дуглас также направилась к двери, но при этом бросила удивленный взгляд на молчавшую и вовсе не замечавшую ее королеву. Уже у двери она все-таки обернулась и остановилась, словно ожидала, что Мария Стюарт заговорит с ней.

– Вы можете идти, – сказала Джен Сэйтон по знаку, сделанному ей королевой.

Леди Дуглас насмешливо посмотрела на говорившую и спросила, обращаясь прямо к королеве:

– Нет ли у вас еще каких-нибудь желаний?

– Для вас есть только приказания! – резко произнесла Мария Стюарт, совершенно позабыв о взятой на себя роли. – Приказания, которых вы будете ждать, не надоедая нам более, чем это нужно, вашим присутствием.

Леди Дуглас снова насмешливо улыбнулась и иронически произнесла:

– Нигде нет такого обычая, чтобы заключенные приказывали. Вы находитесь здесь именно в таком положении, и я должна известить вас, что в замок прибыла депутация от верховного совета лэрдов с целью сообщить вам определение совета; лэрды просят позволения представиться вам.

– Я не признаю этого совета! – воскликнула Мария, вставая. – У меня нет ничего общего с бунтовщиками и государственными преступниками; я не хочу видеть их.

– Даже и лэрда Мельвиля? – насмешливо спросила леди Дуглас.

– Мельвиль здесь? – воскликнула Мария. – Да, я хочу видеть его, пусть он сейчас придет!

Леди Дуглас поклонилась и вышла из комнаты.