Красная маска, синяя маска

– Не сердитесь! Все уже закончилось! Мы справились. Знаю, я помешал вашим планам. Но не потому, что хотел навредить. Не бойтесь, я не превращусь в Чжан Юань-бо. Я ведь и есть он. Придется принять это. Я и есть он, но только я выбираю путь, по которому следует идти. Пока у меня есть сила, я не останусь в стороне, буду защищать тех, кто в этом нуждается.

Хэ Ланфэн глядела на юношу во все глаза. У нее просто не осталось слов! Да разве могла мечница поверить, что демон в лазурных одеждах посвятит себя защите слабых? Это даже звучало абсурдно! Но все же… Все же…

– Не злитесь же! Глядите, как красиво, бессмертная госпожа!

Ланфэн, кривясь, вслед за принцем устремила взгляд в небеса. Светившиеся шары взмывали все выше и выше, разгоняли ночную тьму. Стайками они поднимались от земли, кружились над мечницей и принцем, словно прощаясь, и уносились прочь. Губы Хэ Ланфэн сами собой растянулись в улыбке, а пальцы переплелись с пальцами Сун Жуланя. Сердце ее вмиг успокоилось и наполнилось теплом. На душе мечницы давно не было так радостно, как в тот миг.

Прошло немало мгновений, прежде чем принц бросил взгляд на девушку и обнаружил, что ее глаза закрыты. Дыхание ее выровнялось, морщинки на лбу разгладились, а губы замерли в улыбке. Она так устала, что уснула. Жулань укрыл Ланфэн лазурным плащом и вновь устремил взгляд в небеса.

Глава 5 Карп в сухой колее [36]

– Как посмели потревожить моего брата? Кто отдал приказ вредить ему? Отвечайте! – Чжао Гун-мин, демон в белых одеждах, был в ярости. Он взмахнул длинными широкими рукавами, и мраморный пол мигом обледенел. Створки дверей жалобно задребезжали. А птицы, ворковавшие в золоченой клетке, превратились в ледяные статуэтки и разлетелись на мелкие осколки.

В ногах демона лежали дрожавшие от страха духи поветрий, они цеплялись за полы его одежд, поливали белоснежные сапоги кровавыми слезами и молили о пощаде.

– Мы не знаем, повелитель! Мы не ведаем! Разве не вы отдали приказ?! Мы служим лишь вам! И следуем за жетоном вашей власти!

– Если мы ошиблись, просим, накажите нас!

– Мы ничего не знаем, повелитель! Мы только хотели вам угодить! Не убивайте нас!

– Какой отвратительный вздор! Я устал это слушать, – гнев демона в белых одеждах, казалось, поутих. – Ну-ну! Успокойтесь! Вы еще сможете мне услужить. – добавил Чжао Гун-мин почти ласково.

Духи поветрий подняли на хозяина полные слез глаза. Осознав, что он больше не гневается, девы на радостях распластались на полу, не смея вымолвить ни слова. Но миг спокойствия длился недолго. Чжао Гун-мин пошевелил пальцами и духи поднялись в воздух. Они замерли, словно связанные невидимыми путами, беспомощные, неспособные пошевелиться. Демон в белых одеждах не сводил с них внимательных, строгих глаз. Кончики его длинных ресниц были словно посеребрены инеем, а брови хмурились. Он пронзал своих прислужниц взглядом, и те, как зачарованные, не могли оторвать глаз от его лица.

– А вы не лгали. Действительно не знаете, кто за этим стоит, – протянул он разочарованно. – Раз так, то вы бесполезны. Вы поклялись вечность служить мне. И я принял вас. Но вы покрыли мое имя позором. Шанса искупить вину не будет.

Чжао Гун-мин отвернулся от пленниц и в тот же миг тела их вспыхнули. Их пожирал беспощадный черный огонь, а духи не могли ни пошевелиться, ни закричать. Всего через несколько мгновений от тел ни осталось и горстки пепла.

– Передайте слова благодарности четвертому брату и мое послание, – обратился демон к замершим у дверей молчаливым воинам в алых доспехах и масках. Чжао Гун-мин начертал в воздухе несколько символов, один из воинов взмахнул рукой, закованной в тяжелую перчатку, поймал плывущие по воздуху светящиеся знаки, прижал руку к груди и поклонился. – Ступайте. Хоть и не приходится ждать скорой встречи с четвертым братом, мысленно и делами я поддерживаю его.

Когда воины удалились, демон в белых одеждах выглянул в окно. Холодный ветер, гулявший средь заснеженных вершин Куньлунь, не доставлял ему беспокойства. Небо в горах было на удивление близко. Солнце неумолимо катилось за горизонт. Красные закатные всполохи напоминали кровь. Меж бровей демона в белых одеждах пролегла тревожная складка. Чжао Гун-мин захлопнул оконные ставни, потом бросил взгляд на опустевшую клетку, взмахнул рукой, и исчезнувшие было птицы вновь появились на жердочке. Вот только они больше не шевелились и не пели. Они более не были живыми, из плоти и крови, птицы те были сделаны из чистейшего серебра.

– Гибель невинных созданий – величайшая несправедливость во всех трех мирах, – проговорил демон, но в его голосе не было ни капли тепла, не было сожаления.

Остаток вечера он усердно работал, низко склонившись над звездными картами. Когда на земли Байху опустилась ночь, Чжао Гун-мин оторвался от карты поднял голову, и вместо деревянных балок, поддерживавших крышу, его глаза увидели звездное небо. Так близко, словно можно было дотянуться рукой.