Красная перчатка

– Я вот про ее делишки точно ничего не знаю, – отвечаю, как можно спокойнее. – Если она что-то натворила, пусть отвечает.

– Пацан, ты же мастер смерти? – Джонс перегнулся ко мне через весь стол. – В прошлый раз почти признался. Может, ты что-то натворил, когда еще не освоился со своим даром? Бывает. Какой-нибудь ребенок по соседству пропал без вести? Думаешь, мы не найдем улики? Если найдем, торговаться поздно будет.

Да, еще немного и торговаться точно будет поздно.

Смог бы я, интересно, работать на Бреннанов? Помнить и все равно убивать?

– Слушайте, я вам принес документ, там мои условия. В обмен на иммунитет от уголовного преследования я раскрою личность и местоположение мастера трансформации. А также предоставлю доказательства его или ее участия в преступлении или преступлениях.

– Это Лила Захарова? – вдруг спрашивает Хант. – Нам уже все известно. Информация не особо ценная. Она вдруг исчезает, а у Захарова неожиданно появляется неуловимый наемный убийца.

Я медленно вожу пальцем по договору. Надо оставаться совершенно спокойным. Поднимаю глаза:

– Вы напрасно тратите время на разговоры со мной, лучше бы с юристом пообщались. Через несколько минут я встану и выйду отсюда, тогда никакой сделки не будет.

– А если мы тебе не позволим? – интересуется Хант.

– Вы не можете меня заставить выдать информацию. Возможно, мастер памяти мог бы залезть в мою голову и там пошуровать, но давайте смотреть правде в глаза – будь у вас такой мастер, вы бы уже воспользовались его услугами. Вы, конечно, можете насильно держать меня здесь, но вынюхать ничего не сможете.

– Искренне надеюсь, что ты не блефуешь, – Джонс встает. – Ничего не обещаю, но в министерство позвоню.

Агенты уходят. Наверняка придется просидеть здесь не один час. Ну и ладно, я домашнее задание с собой прихватил.

Они приносят договор, и я звоню адвокату. К несчастью, она пока не знает, что на меня работает.

– Алло? – слышится в трубке голос миссис Вассерман.

– Здравствуйте, это Кассель.

Я действительно трушу, но в разговоре с мамой Даники собственный страх мне на руку, так что я, не стесняясь, говорю нарочито испуганным голосом. Джонс и Хант вышли, но наверняка все прослушивают и записывают.

– Помните, вы говорили, что я могу к вам обратиться?

– Что случилось? – неуверенно спрашивает миссис Вассерман.

– Мне очень нужен адвокат. Вы будете моим адвокатом?

Как она, наверное, сейчас жалеет, что взяла мои фиалки.

– Не знаю, – не соглашается, но и не отказывает. – Расскажи, пожалуйста, в чем дело.

– Не могу объяснить.

Мошенник должен хорошо знать жертву. Я знаю, что миссис Вассерман стремится помогать юным мастерам, а еще ей нравится быть в курсе событий. Так что надо подкинуть приманку.

– Ну, то есть я бы хотел вам объяснить, но если вы не мой адвокат… Не хочу ставить вас в неудобное положение.

– Ладно. Договорились, я твой адвокат. Теперь рассказывай. У меня на телефоне номер не определился. Где ты?

– В Трентоне. Федеральные агенты составили договор, по которому я получу иммунитет от уголовного преследования, если открою им личность мастера трансформации. Он убийца, – про убийцу я добавляю на всякий случай, если она вдруг начнет переживать насчет его прав. – Мне нужно, чтобы вы проверили, все ли в порядке с договором. Еще агенты хотят, чтобы я на них работал. А я хочу сначала доучиться в Веллингфорде. И еще кое-что…

– Кассель, ты попал в серьезный переплет. Зачем ты один пошел к ним такие сделки заключать?

– Знаю, я сглупил, – она меня отчитывает, хорошо.

Проходит несколько часов. Я четырежды звоню маме Даники и вношу в договор разные изменения. Наконец, она со всем соглашается. Подписываю договор, юрист из министерства юстиции тоже. Поскольку я несовершеннолетний, миссис Вассерман приходится выслать федералам листок с поддельной маминой подписью. Я в субботу специально оставил этот листок у нее на столе в кабинете – положил его незаметно среди бумажек. Она, наверное, догадывается, что подпись поддельная, хоть и не знает наверняка.

Потом я открываю им личность мастера трансформации.

Выходит не очень гладко.

Джонс раздраженно барабанит пальцами по бумажной папке. Перед ним на столе мягким зеленоватым светом мерцает стеклянная бутылка.

– Расскажи-ка еще раз.

– Я уже два раза рассказывал. И изложил все показания в письменном виде.

– Еще раз, – требует Хант.

Я глубоко вздыхаю.

– Мой брат Баррон – мастер памяти. А покойный брат, Филип, был мастером физической силы и работал на парня по имени Антон. Антон и был заказчиком, больше никто ничего не знал. А мы были его личными убийцами. Я превращал жертву, а Баррон стирал мне память.

– Потому что думал, что тебе не очень понравится такая работа? – уточняет Джонс.

– Я думаю… Думаю, Филип считал, что поступает справедливо. Что я всего лишь ребенок. И если не узнаю, то и ничего страшного, – голос предательски дрожит.

– А если бы не магическое воздействие, ты бы стал их убивать? – спрашивает Хант.