Красная перчатка

– Я хотел защитить Филипа, когда он был жив, – я говорю искренне, хотя она, наверное, за свою жизнь наслушалась достаточно «искренней» лжи. – Пускай он мне и не верил. После его смерти я защищаю тебя.

– То есть ты не собираешься никому ничего рассказывать?

Я встаю, и она снова поднимает пистолет.

– Унесу твой секрет в могилу.

Я улыбаюсь, но Мора по-прежнему серьезна.

Поворачиваюсь и выхожу из номера.

Кажется, щелкнул затвор. Съежившись, я представляю, как сейчас схлопочу пулю, но не останавливаюсь. Ничего не происходит. Выхожу на улицу, сажусь в машину. Есть такой древнегреческий миф про Орфея. Парень спустился в ад за своей женой, и ему почти удалось ее вернуть. Но по дороге назад он оглянулся, чтобы проверить, идет ли она следом, и снова ее потерял.

Прямо как я сейчас. Стоит оглянуться – и волшебству конец, мне конец.

Только выехав с парковки, я наконец-то облегченно вздыхаю.

Я не хочу возвращаться в Веллингфорд. Просто не могу. Еду в Карни, к деду. На дворе глубокая ночь, он не сразу открывает дверь. Сонный, в халате.

– Кассель? Что случилось?

Я молча качаю головой.

– Давай, заходи, не стой на пороге – сквозняк устроишь, – дед машет здоровой рукой.

В гостиной на столе лежат какие-то письма, в вазе стоят увядшие цветы – еще с похорон. Кажется, Филипа похоронили уже сто лет назад, а прошло-то на самом деле всего несколько недель.

На комоде стоят фотографии в рамочках: я и братья в детстве – бегаем под поливалкой, скачем по газону, смущенно обнимаемся, позируя для фотографа. И еще снимки: дедушка и мама в свадебном платье; бабушка; дедушка и Захаров – видимо, снимали на свадьбе родителей Лилы. На пальце у главы криминального клана дорогое обручальное кольцо. Очень знакомое.

– Я чайник поставлю, – предлагает дед.

– Да не надо, я не хочу.

– А кто тебя спрашивает? – старик окидывает меня суровым взглядом. – Выпьешь чаю, а я тебе постелю в гостевой комнате. Уроки завтра есть?

– Да, – послушно отвечаю я.

– Позвоню им утром, скажу, что ты опоздаешь маленько.

– Я уже не первый раз опаздываю. Столько занятий напропускал. По физике, наверное, двойку получу.

– У тебя траур; конечно, ты не в себе. Даже в твоей навороченной школе это должны понимать.

Дедушка уходит на кухню, а я сижу один в темноте. Здесь мне спокойно, сам не знаю почему. Так и сидел бы вечно на этом стуле, никуда бы не уходил.

На кухне свистит чайник. Дед приносит две кружки и щелкает выключателем. Ярко вспыхивает люстра и я прикрываю глаза.

Черный горячий чай, очень сладкий. Я, сам не заметив, разом выпиваю полчашки.

– Расскажешь, в чем дело? Почему заявился посреди ночи?

– Нет.

Я отвечаю прямо и честно. Не хочу его терять. Может, дед меня больше и на порог не пустит, когда узнает, что я работаю на правительство. Да не один – еще и брата шантажом вынудил. Можно ли вообще федеральным агентам появляться в Карни?

Сделав глоток, старик морщится, как будто в кружке вовсе и не чай.

– Неприятности?

– Нет, наверное. Уже нет.

– Понятно, – он встает и кладет мне на плечо изуродованную отдачей руку. – Пошли, пацан. Пора спать.

– Спасибо.

Дедушка укладывает меня в той же комнате, где я всегда ночевал, когда гостил у него в детстве; приносит оделяло и пижаму. Наверное, пижама Баррона.

– Что бы там ни случилось, утро вечера мудренее.

Устало улыбнувшись, я присаживаюсь на краешек кровати.

– Спокойной ночи, дедушка.

В дверях старик оборачивается.

– Помнишь старшего сына Элси Купер? Чокнутый с рождения. И ничего тут не поделаешь. Таким уродился и всегда таким был.

– Ага.

По Карни ходили про него слухи: мол, он никогда не выходит из дома. Но никаких подробностей я не помню. Смотрю на сложенную пижаму. Руки и ноги налились свинцом, страшно лень раздеваться. Почему дедушка вдруг вспомнил про того сумасшедшего?

– Кассель, ты всегда был хорошим. Таким уродился и всегда был. И ничего тут не поделаешь. Точно, как с Купером.

– Я совсем не хороший. Я всех обманываю. Всех. Постоянно.

– А кто сказал, что хорошим быть легко, – фыркает дед.

Спорить сил нет. Он выключает свет, а я проваливаюсь в сон, даже не успев забраться под одеяло.

Дедушка звонит в школу и сообщает, что я сегодня не приду на уроки. Весь день я просто сижу у него дома. Мы смотрим «Команду аутсайдеров», а на обед он готовит тушеную говядину с куркумой. Получается очень вкусно.

Я валяюсь на диване, закутавшись в плед, как будто заболел. Обедаем мы прямо перед теликом.

Остатки говядины старик упаковывает в пластиковый контейнер и вручает мне перед уходом, вместе с бутылкой лимонада.

– Иди, учи свою физику.

– Ага.

Дедушка провожает меня до машины и внимательно оглядывает новенький «мерседес». Мы молча переглядываемся.

– Передай своей матери – пусть позвонит.

– Хорошо. Спасибо, что приютил.

– Глупости не говори, – хмурится он.

– Ладно-ладно, – я примирительно поднимаю руки и, ухмыляясь, запрыгиваю в автомобиль.

– Пока, пацан, – старик хлопает по капоту.

Отъехав от Карни, я выпиваю лимонад. В Веллингфорд приезжаю совсем поздно, почти к самому отбою.