Красная пирамида

– Напрасно ты думаешь, демон, – отрезал Сет. – Наши враги оказались гораздо изобретательнее, чем я полагал. Они даже умудрились временно вывести из строя моего любимца и теперь направляются к нам. Мы должны закончить работу до того, как они будут здесь. Так что рассвет моего дня рождения – это крайний срок, Ужасноликий. Пусть он станет и зарей моего нового царства. Я истреблю все живое на этом континенте, а эта пирамида станет памятником моей силе и мощи – а заодно и окончательной и вечной гробницей Осириса!

У меня замерло сердце. Я снова глянул на пирамиду – и тут только понял, почему она казалась мне такой знакомой. От нее исходил поток энергии… и это была папина энергия! Не знаю, как это объяснить, но я не сомневался, что где-то внутри нее заключен его золотой саркофаг.

На лице Сета заиграла жестокая улыбка. Наверно, его одинаково радовало и то, как демон пресмыкается перед ним, и то, что он может в любой момент разорвать своего слугу в клочки.

– Тебе ясен мой приказ?

– О да, мой повелитель! – Ужасноликий потоптался на своих когтистых лапах, как будто собираясь с мужеством. – Но позволено ли мне будет задать вопрос… Зачем останавливаться на Осирисе?

Сет уставился на него, яростно раздувая ноздри.

– Имей в виду, Ужасноликий, одно неудачное слово – и от тебя и воспоминания не останется. Так что тщательнее выбирай выражения, прежде чем продолжить.

Демон нервно облизнулся черным раздвоенным языком.

– Мой повелитель, неужели уничтожение одного-единственного бога достойно вашего величия? Что, если бы мы смогли создать еще больше энергии хаоса – чтобы напитать вашу пирамиду до скончания времен и сделать вас вечным властелином всех миров?

В глазах Сета блеснул алчный огонек.

– Властелин всех миров… Мне нравится, как это звучит. И как ты собираешься добиться этого, ничтожный демон?

– О нет, мой повелитель, не я. Кто я такой? Жалкий червь под вашими ногами. Но если бы вы сумели захватить остальных – Нефтиду…

Сет пнул демона ногой в грудь, и тот скорчился, жалобно захрипев.

– Я же велел тебе не поганить мой слух этим именем!

– Да, повелитель, – просипел демон. – Простите, повелитель. Но если вы сможете пленить ее, а также остальных… только подумайте, сколько силы вы сможете заполучить. Если все хорошо спланировать…

Сет задумчиво покивал, смакуя новую идею.

– Кажется, пора нам пустить в дело Амоса Кейна.

Я насторожился. Неужели Амос тоже здесь?

– Блестяще, повелитель. Превосходный замысел.

– Да, я тоже рад, что мне это пришло в голову. Уже скоро, Ужасноликий, очень скоро все они – Гор, Исида и моя вероломная жена – будут ползать у моих ног. И Амос нам в этом поможет. Наконец-то мы все соберемся в тесном семейном кругу.

Тут Сет задрал голову и уставился прямо на меня, как будто знал, что я здесь и слышал каждое слово.

– Правда ведь, мальчик? – сказал он с кровожадной улыбкой.

Все, чего мне сейчас хотелось, – это расправить крылья и улететь отсюда как можно дальше. Нужно срочно выбраться из пещеры, срочно предупредить Сейди… Но мои крылья отказывались мне повиноваться. Я так и сидел, парализованный ужасом, а Сет уже тянулся, чтобы схватить меня.

23 Выпускной экзамен у профессора Тота

Сейди

Говорит Сейди. Извините, у нас тут задержка вышла… хотя на записи вы ее вряд ли заметили. Тут мой криворукий братец умудрился уронить микрофон прямо в яму с… ладно, не важно. Возвращаюсь к рассказу.

Картер проснулся так резко, что аж подпрыгнул и лягнул ногой тележку с напитками, которые как раз развозили стюардессы. Смешно так получилось.

– Ну что, выспался? – поинтересовалась я.

Он некоторое время таращился на меня, растерянно моргая.

– Ой, а ты человек.

– Как мило, что ты заметил.

Я с удовольствием сунула в рот еще кусок пиццы. До сих пор мне ни разу не приходилось есть пиццу с фарфоровой тарелки и пить кока-колу из стеклянного стакана (хоть и все равно со льдом – ох уж эти американцы!). В общем, лететь бизнес-классом оказалось очень даже приятно.

– Я уже час назад как превратилась, – сообщила я и, откашлявшись, добавила: – Кстати, знаешь… мне очень помогло то, что ты сказал. Ну, знаешь, насчет того, чтобы сосредоточиться на важных вещах.

Больше я ничего говорить не собиралась, хотя на самом деле я помнила каждое слово из тех историй, которые он рассказывал мне, пока я была коршуном. Про его поездки с папой – как он потерялся в метро, или как его тошнило в Венеции, или как он расхныкался как маленький, обнаружив у себя в носке скорпиона. Столько отличных поводов его подразнить! Но, как ни странно, мне совсем не хотелось подначивать брата. Он ведь совершенно искренне вывернул передо мной душу. Наверное, думал, что в обличье коршуна я мало что понимаю… но он был так откровенен в тот момент и так уязвим. А главное, все это ради того, чтобы меня успокоить. Правда, если бы он не удерживал мое внимание на рассказах о папе, я бы наверняка уже охотилась на мышей где-нибудь за Потомаком.