Красная площадь

— Для того чтобы переиграть человека, который хочет вашей смерти, и спасти вашу драгоценную шкуру, — спокойно ответил незнакомец, поднося к губам стакан с виски.

* * *

— Кино, — сказал Сивый, приглаживая перед зеркалом влажные, обильно тронутые сединой волосы.

— Цирк, — возразил молодой верзила с развитой мускулатурой культуриста, вынимая из сумки и натягивая на мощные плечи модную ветровку спортивного покроя.

— Уголок Дурова, — мрачно констатировал Клещ, густо намыливая кисти рук и предплечья. Мыльная пена постепенно приобретала грязно-синий оттенок, а корявая вязь тюремных «мастей», что покрывала руки Клеща от фаланг пальцев до локтей, напротив, буквально на глазах бледнела и исчезала.

Не переставая намыливаться, Клещ оскалился, придирчиво осмотрел в забрызганном зеркале свои безупречно здоровые, незнакомые с бормашиной передние зубы и сплюнул в раковину.

— Никого не зацепило? — без особой необходимости поинтересовался Сивый, закручивая кран.

— Я руку ушиб, — пожаловался качок, демонстрируя ссадину на костяшках пальцев, — когда почтовые ящики сворачивал. Крепко, сука, приколочено!

— Сдуру знаешь что можно сломать? — неодобрительно произнес Сивый. — Аккуратнее надо быть, лейтенант, иначе не то что генералом — капитаном никогда не станешь! Так с двумя звездочками и похоронят. А на надгробном камне напишут: «Заставь дурака молиться — он лоб расшибет».

— Кстати, — сказал Клещ, смывая мыльную пену под мощной струей воды, — кто это додумался меня за ноги дернуть, когда я на полу отдыхал? Только, понимаешь, пристроился на свету, решил изобразить боксера в ауте, как вдруг — хвать и потащили!

— Не я, — сказал лейтенант с мускулатурой культуриста.

Он порылся в боковых карманах сумки и выбросил в стоявшую поблизости урну два или три скомканных пластиковых пакета, изнутри густо испачканных чем-то, что подозрительно напоминало темную венозную кровь.

— И не я, — эхом повторил Сивый. — Наверное, этот, в темных стеклах, решил принять посильное участие… Кто он такой, кто-нибудь знает?

Опытный Клещ промолчал, разглядывая видневшиеся на коже неотмытые следы синего фломастера и остро сожалея об отсутствии жесткой мочалки.

— Откуда? — сказал лейтенант. Поскольку Клещ еще не закончил умывание, он достал из кармана своей модной курточки сигареты и закурил. — Я слышал, правда, позывной «Слепой». Может, он из секретного подразделения Слепого?.. Между прочим, — оживился он, не дождавшись ответа на свой риторический вопрос, — со стороны смотрелось классно. Я сам малость струхнул, когда ты по полу ногами вперед поехал. Смотрелось, поверь, как фильм ужасов. Как будто оттуда, из темноты, тебя какая-то зараза щупальцем схватила и — ам…

— Не поверишь, — сказал Клещ, заново намыливая руки до локтей. Он сделал красноречивое движение шеей, нижней челюстью и вытянутыми в трубочку губами; лейтенант усмехнулся, закурил еще одну сигарету и сунул ему в зубы. — Не поверишь, — благодарно кивнув, повторил Клещ сквозь окутавшее его облако дыма, — мне самому то же самое померещилось. А ну, думаю, как эти буржуи у себя в подъезде Годзиллу прикормили? Живет она у них в подвале, а харчится ментами и офицерами спецслужб, которых хозяева по ночам в подъезд заманивают. И еще — налоговыми инспекторами… Вылезает в темноте из-под лестницы — привет, а вот она я! И, как ты сказал, — ам!.. Они ж любят экзотических животных, — будто оправдываясь, добавил он, наткнувшись на неодобрительный взгляд Сивого.

— Элита российских спецслужб, — с горечью произнес Сивый. — Идиоты!

Лейтенант, дымя сигаретой, прошелся вдоль ряда кабинок, убедился, что внутри никого нет, и, вытянув шею, выглянул наружу, в пустой предбанник, где в застекленной будке сидела толстая старуха в синем халате, взимавшая плату за посещение туалета.

— Мы, может, не семи пядей во лбу, — сказал он, вернувшись на прежнее место. — А только, товарищ майор, стрелять-то зачем понадобилось?

— Это точно, — яростно намыливаясь уже по третьему разу, подхватил Клещ. — Это ты, Дмитрий Михалыч, конечно, гениально придумал: в темноте, наугад… Охренел, что ли? А если бы в кого-то из нас попал?

— Вы не поверите, — в свою очередь сказал майор, откликавшийся на прозвище Сивый. Он говорил, понизив голос почти до шепота, чтобы не услышала сидевшая в стеклянной будке старуха. — Стрелял, конечно, я. Но как бы и не я…

— Затмение, что ли? — скребя ногтями кожу, на которой все еще виднелись бледные синеватые линии и пятна, с понимающим видом предположил Клещ.

— Да иди ты на х..! Какое затмение, когда я уже двое суток капли в рот не брал? Просто стою я в уголке, шумлю, как договаривались, — ну, там, ногами шаркаю, ладошкой себя по заднице хлопаю и все такое…

— Ну, ну, — поторопил его Клещ, — это понятно. А дальше?