Красная площадь

— А дальше берут меня сзади в захват, перекрывают кислород, хватают за правую руку, в которой шпалер, поднимают ее и — бах! Я даже среагировать не успел, а уже стою, как дурак, со стволом в руке, по полу гильза прыгает, звенит, а за спиной никого… Знаете, что я подумал? Что у того, из подразделения Слепого, прибор ночного видения и что он, сука, только что моей рукой клиента завалил…

Клещ перестал скрести предплечье, а мускулистый лейтенант замер с открытым ртом, не донеся до него дымящуюся сигарету.

— Елки зеленые, — первым нарушил молчание Клещ. — А может, он его и правда… того? А?

— Вот об этом я и думаю, — признался Сивый. — Клиент-то за все время даже не пикнул. Может, он уже остыл?

— Вот тебе и цирк, — упавшим голосом произнес лейтенант и, спохватившись, жадно затянулся сигаретой.

Сивый лихорадочно обдумывал ситуацию, горько сожалея о том, что распустил язык. Конечно, шила в мешке не утаишь, но, промолчав сейчас, он выиграл бы немного времени. А теперь приходилось думать не только о деле, но и о том, кто из этих двоих первым кинется стучать начальству. А, что об этом думать? Вместе кинутся, наперегонки, и кто из них добежит первым, не так уж и важно. Важно их опередить и преподнести все в выгодном для себя свете…

А с другой стороны, как ни преподноси, на решение начальства это никоим образом не повлияет. Операцию планировали где-то наверху, и даже полковник Стеценко, пославший группу Сивого на это задание, вряд ли был в курсе вынашиваемых руководством планов. Может, все это и было затеяно как раз для того, чтобы шлепнуть клиента под видом ограбления?

Такой огород стоило городить, пожалуй, лишь в одном случае: если кому-то требовалось не только шлепнуть Скорохода, но и попутно подставить его, майора Сивакова, по прозвищу Сивый. А кому и зачем могло понадобиться подставлять такую мелкую сошку, как майор Сиваков? Да еще таким громоздким и ненадежным способом… Ведь все это делается намного проще. Возьми незарегистрированный ствол со спиленным серийным номером, шлепни, кого надо, сотри отпечатки пальцев и подбрось его в квартиру человека, которого желаешь отправить на нары. И пускай он потом хоть пополам порвется, доказывая, что не верблюд, все равно такую улику ничем не перешибешь.

Словом, получался какой-то малопонятный винегрет, и Сивый решил, не откладывая дела в долгий ящик, доложить о происшествии полковнику — прямо сейчас, ночью, по телефону, пока не опередили эти шустрики, которым, наверное, кажется, что, утопив майора Сивакова, они смогут подняться хотя бы на ступеньку вверх по карьерной лестнице.

— Говно дело, — констатировал Клещ, наконец-то опуская засученные выше локтей рукава.

На безымянном пальце его правой руки бледно синел неотмывшийся «перстень», в таком виде еще сильнее, чем прежде, напоминавший татуировку, которую безуспешно пытались свести. Клещ напялил поверх него обручальное кольцо и, потушив окурок под бойкой капелью, что срывалась с носика протекающего крана, бросил его в урну.

— А чего мы паримся? Может, клиент живехонек, — демонстрируя весьма похвальное в его возрасте благоразумие (а может быть, наоборот, преступное легкомыслие), сказал лейтенант. — У нас тут дым из ушей, а он сидит себе дома и водку пьянствует для успокоения нервной системы.

— Дай-то бог, — вздохнул Сивый.

— Ну-ну, — с сомнением произнес Клещ, из чего следовало, что первым стучать на майора побежит именно он.

Впрочем, простодушная реплика лейтенанта тоже могла быть подана исключительно для отвода глаз: дескать, я ничего такого не думаю, и вы, ребята, не думайте — авось обойдется. Ложитесь-ка лучше спать, утро вечера мудренее. А я, пока вы будете дрыхнуть, скоренько накатаю рапортишко и чуть свет положу его на стол товарищу полковнику: так, мол, и так, настоящим довожу до вашего сведения, что во время операции майор Сиваков допустил несанкционированное применение табельного оружия, а капитан Клещевина его покрывает…

— Шпалер почистить не забудь, — сказал Клещ с хмурым и озабоченным видом.

— И патрон дозарядить надо бы, — добавил лейтенант, давая понять, что он, как и Клещ, намерен хранить неприятный инцидент в строжайшем секрете.

— Яйца курицу не учат, — проворчал Сивый.

Приведя себя, насколько это было возможно, в порядок, они вышли из туалета. Сидевшая за стеклянной перегородкой тетка в синем рабочем халате уронила на колени вязанье и вытаращилась на них с изумлением и испугом. В этот поздний (или уже ранний, смотря с какой стороны считать) час в туалет почти никто не заглядывал, да и глаз у тетки был наметанный. Троица запоздалых посетителей, ввалившаяся сюда десять минут назад, больше всего напоминала банду уголовников, которые только что кого-то ограбили, а может, и убили. Вахтерша даже подумывала вызвать милицию, но решила пока не связываться. А то, чего доброго, услышат, как она говорит по телефону, вломятся в ее «аквариум» и сунут ножик под ребро. Что им стоит, вон ведь рожи-то какие протокольные!