Красная Шапочка: что было потом

На летние каникулы Мартин приехал с другом, добродушным балагуром по имени Юрген. Они частенько звали меня вместе провести время, но общение втроем как-то не складывалось. Все их разговоры крутились вокруг университетской жизни. В общем, это было, конечно, интересно. Но, то и дело, возникали моменты, когда я ощущала себя посторонней, не принадлежащей к их миру. Собственно, так оно и было. Неожиданно они могли начать смеяться, когда кто-то один произносил слово или фразу, которые ничего мне не говорили. Или вспоминали каких-то неизвестных мне людей, обсуждали что-то непонятное и далекое от меня. И вообще, в ожидании прибытия принца под алыми парусами, нужно было как-то отучать себя от Мартина. Если честно, этого совсем не хотелось. Но, раз судьба у меня другая, что же делать! У нас говорят: судьбу и на коне не объедешь. В общем, под разными предлогами я стала избегать совместного времяпрепровождения.

Ехать поступать в Арнерию надо было в конце лета. Пора было поговорить с родителями. Я долго тянула время, опасаясь, что они не одобрят моего решения. Так и вышло. Мама заявила, что читать, писать и считать я уже умею, еще немного подрасту, выйду замуж за Мартина и никакая дополнительная учеба для этого не нужна. Я рассудила, что поднимать вопрос о принце под алыми парусами, пока преждевременно, поэтому только осторожно заметила:

– Мне кажется, что Мартин не вернется домой после университета. Скорей всего, он останется жить в большом городе.

– Значит, поедешь к нему, – отрезала мама.

– А если, пока я тут буду подрастать, он там встретит другую?

Мама осеклась.

– Конечно, в жизни всякое бывает, но заранее думать о плохом не надо, Красная Шапочка, – мягко сказала она, назвав меня детским прозвищем.

– Я думаю не о плохом, а о хорошем, мама. Да, чаще девочки получают домашнее образование, а потом выходят замуж. Но некоторые учатся, например, при монастырях. Наверно, когда-нибудь я тоже выйду замуж… за кого-нибудь. Но пока замуж еще не пора, я хочу учиться. В конце концов, мы живем в просвещенное время, восемнадцатый век на дворе!

– Оставь ее, мать! – неожиданно вступился за меня отец. – Хочет ехать учиться, пусть едет. Не понравится – вернется.

Мама всплеснула руками и… смирилась. Хорошие они у меня, все-таки! Поначалу мама еще беспокоилась, что родители Мартина не одобрят затеи своей потенциальной невестки. Но потом узнала, что идею мне подсказала как раз тетушка Суок, и в Арнерии я буду под присмотром ее брата Артура. Это помогло решить вопрос в пользу моего отъезда. Мартин был за меня искренне рад. С одной стороны, это было приятно, с другой – обидно. Родители нас уже почти поженили, а его совершенно не беспокоит ни разлука, ни то, во что она может вылиться для нас обоих. Похоже, действительно, не я – его судьба. Ну нет, так нет. Значит, все к лучшему. Буду ждать алые паруса.

Мама хотела сама отвезти меня в Арнерию. Отец был против: раз я достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения, значит, и ехать должна одна. В конце концов, тетушка Суок написала своему брату, и было решено, что дома меня посадят в дилижанс, а там встретят. Сборы были хлопотными, но, в основном потому, что мама очень волновалась. Все нужные вещи уместились в небольшой сундучок и саквояж.

Дорога до Вольного города занимала несколько дней, с ночевками на постоялых дворах. В назначенный день мы прибыли на остановку дилижанса. В попутчиках у меня оказалось знакомое нам семейство. Мама немного успокоилась, получив от них заверения, что за мной приглядят. Еще в дилижанс сел неразговорчивый человек, у которого, видимо, болели зубы – его щека была повязана платком, а лицо скрывала низко надвинутая шляпа. Я попыталась выразить ему сочувствие, но он буркнул что-то невразумительное, надвинул шляпу еще ниже и задремал. Похоже, бедняга чувствовал себя совсем неважно.

Мне еще не случалась уезжать так далеко от дома. Дорога была долгой, но за разговорами летела незаметно, да и в окно смотреть было интересно. Равнина постепенно сменялась холмистой местностью, а потом на самом горизонте замаячили горы, настоящие, со снежными вершинами! Чем ближе была цель моего путешествия, тем больше нарастало нетерпение, хотелось поскорее добраться до места. Наверное, поэтому в последний день, когда мои попутчики еще завтракали, я уже сидела в дилижансе.

– Госпожа Марта Вольф?

В дилижанс заглянул человек в одежде возницы. Я даже не сразу сообразила, что он обращается ко мне, меня так раньше еще никогда не называли. Но это, действительно, мое имя, и больше в дилижансе никого нет.

– Госпожа Марта Вольф? – повторил возница.

– Да, совершенно верно, – я постаралась ответить по возможности «взрослым» голосом.

Возница учтиво поклонился.

– Ваш дядюшка прислал за вами экипаж. Покажите мне ваш багаж, я перегружу его в коляску.

– Дядюшка? – удивилась я. Но тут же подумала, что речь, видимо, идет о дяде Мартина. – Вы имеете в виду господина Артура…

Я запнулась, сообразив, что не знаю фамилии дяди Мартина. Сам Мартин и тетушка Суок называли его при мне только по имени.