Красная Страна

– Слышал, Глама Золотой выиграл ещё один бой на арене рядом с Грейером, – сказал Клай. – Говорят, он самый крутой ублюдок в Ближней Стране, а уж здесь крутых ублюдков хватает. Только дурак теперь поставит против него, какие бы ни были ставки. И только дурак выйдет против него драться.

– Вот уж точно, – пробормотал Ягнёнок. Он всегда затихал, когда речь заходила о насилии.

– Слышал это от мужика, который смотрел, как этот Золотой отколотил старого Медведя Стоклинга – у того аж кишки через жопу вылезли.

– Ну и развлечение, да? – спросила Шай.

– Это лучше, чем срать своими кишками.

– Обзор, конечно, так себе.

Клай пожал плечами.

– Слыхал я и похуже. Вы слышали об этой битве, под Ростодом?

– Что-то, – проворчала она, стараясь не сбиться со счета.

– Повстанцев опять побили, как я слышал. На этот раз сильно. Все в бегах. Кто не попался Инквизиции.

– Бедолаги, – сказал Ягнёнок.

Шай остановилась на мгновение, а затем продолжила считать. Вокруг полно бедолаг, но ей до них нет ни какого дела. Некогда лить слёзы по чужим бедам – хватало и своих забот с братом и сестрой, с Ягнёнком, с Галли и с фермой.

– Возможно, они залягут в Малкове, но надолго не останутся. – Забор скрипнул, оттого что Клай опёрся об него своей мягкой задницей, и сунул ладони под мышки, выставив большие пальцы.

– Война почти закончена, если можно назвать это войной, и многих согнали с их земель. Согнали, или выжгли, или отобрали всё, что у них было. Дороги открыты, корабли прибывают. Много народу вдруг отправилось искать богатство на западе. – Он кивнул в сторону пыльной суматохи на улице, не стихавшей даже после заката. – Это только первые ручейки. Приближается половодье.

Ягнёнок шмыгнул носом.

– Скорее всего, они поймут, что горы это не огромный цельный кусок золота, и вскоре потекут обратно.

– Кто-то да. Другие пустят корни. А потом заявится Союз. Сколько бы земли Союз не отхватил, они всегда хотят больше, а в том, что отыщут на западе, они почуют деньги. Конечно, на границе сидит злобный старый ублюдок Сармис, бряцая за Империю мечом. Но его меч вечно бряцает. Поток он не остановит, наверное. – Клай подошёл к Шай и заговорил тихим голосом, словно собирался поделиться секретом:

– Я слышал, представители Союза уже были в Хормринге, говорили о захвате земель.

– Они подкупают народ?

– Разумеется, у них монета в одной руке, но клинок в другой. У них всегда так. Нам бы подумать, что будем делать, если они придут в Сквердил. Нам, старожилам-то, надо держаться вместе.

– Я политикой не интересуюсь, – Шай не интересовалась ничем, грозившим неприятностями.

– Как и большинство из нас, – сказал Клай, – И тем не менее, иногда политика интересуется нами. Союз придёт и принесёт закон.

– Закон – это, вроде бы, не так уж и плохо, – соврала Шай.

– Может быть. Но за законом катятся налоги, как телега за ослом.

– От налогов я не в восторге.

– Всего лишь хитрая разновидность грабежа, да? Пусть уж лучше меня честно ограбят с маской и кинжалом, чем несколько равнодушных ублюдков придут за мной с пером и бумагой.

– Не знаю, – проворчала Шай. Все, кого она ограбила, явно удовольствия не испытывали, а некоторые так и вовсе радовались намного меньше, чем трупы. Она опустила монеты в сумку и туго затянула шнурок.

– Как подсчёты? – спросил Клай, – Чего-то не хватает?

– Не в этот раз. Но, пожалуй, я и дальше буду пересчитывать.

Торговец ухмыльнулся:

– Я ничего другого и не ожидал.

Она выбрала самое необходимое – соль, уксус, немного сахара (его завозили лишь изредка), кусок вяленого мяса. Ещё полмешка гвоздей, на что Клай ожидаемо пошутил – мол, Шай сама как полмешка гвоздей. На что она ожидаемо пошутила, что пригвоздит его яйца к ноге, а Ягнёнок на это ожидаемо пошутил, что в маленькие яйца Клая и гвоздём-то не попасть. Все немного похихикали над остроумием друг друга.

Её немного занесло, и Шай почти согласилась купить новую рубашку для Пита, чего они не могли себе позволить, даже со скидкой, но Ягнёнок похлопал её по руке своей ладонью в перчатке, и она купила иголки с нитками, чтобы перешить рубашку из старой Ягнёноковой. Пожалуй, из одной рубашки Ягнёнка получилось бы и пять рубашек для Пита – таким тощим рос парень. Иголки оказались нового типа. Клай сказал, их штампуют на машине в Адуе, сотнями штук за раз. Шай улыбнулась, думая, что сказал бы на это Галли, тряся седой головой: «иголки из машины, а дальше чего ещё удумают?». А Ро крутила бы их в своих ловких пальцах, хмурясь и размышляя, как их сделали.

Шай помедлила перед выпивкой и облизала губы – стекло янтарём блестело в темноте, – но заставила себя забыть и стала ещё жарче торговаться с Клаем, пока, наконец, они закончили.

– Никогда не возвращайся в эту лавку, чокнутая сука! – крикнул ей торговец, пока она взбиралась на сиденье фургона рядом с Ягнёнком. – Чёрт возьми, ты меня почти разорила!

– На следующий год?

Он махнул толстой рукой, повернувшись к покупателям.

– Ага, тогда и увидимся.