Красная Страна

— Кого ебет, кто где ездит? — бросила Шай. — Эта земля не похожа на ту, на которую захочет посягнуть любой здоровый человек.

Молодой дух нахмурился, глядя на нее.

— У нее неприятный язык.

— Отъебись.

— Хватит, — прорычал Савиан. — Если мы собрались заключать сделку, давайте заключим и разойдемся.

Локвей сурово посмотрел на Шай, затем наклонился, чтобы поговорить с Санджидом, и так называемый Император Равнин мгновение обдумывал свои слова, а потом прохрипел ответ.

— Пять тысяч ваших серебряных марок, — сказал Локвей, — и двадцать коров, и двадцать лошадей, и вы уедете с ушами. Вот слово грозного Санджида. — И старый дух поднял подбородок и поворчал.

— Вы можете получить две тысячи, — сказала Шай.

— Тогда три тысячи, и животные. — Его торговля была почти такой же хреновой, как его одежда.

— Мои люди согласны на две. Это то, что вы получите. Что касается коров, можете взять дюжину, которых вы сдуру утыкали стрелами, это все. Лошадей — нет.

— Тогда возможно мы придем и заберем их, — сказал Локвей.

— Ты можешь придти и, блядь, попытаться.

Его лицо скривилось, чтобы заговорить, но Санджид потрогал его за плечо и промямлил несколько слов, все время глядя на Свита. Старый скаут кивнул ему, и молодой дух кисло пожевал ртом.

— Великий Санджид принимает ваше предложение.

Свит вытер руки об скрещенные ноги и улыбнулся.

— Значит ладно. Хорошо.

— Ух. — Санджид разразился кривобокой ухмылкой.

— Мы договорились, — сказал Локвей, не улыбаясь.

— Хорошо, — сказала Шай, хотя ей это удовольствия не доставило. Она была по горло утомлена, хотела просто заснуть. Духи зашевелились, слегка расслабившись, тот, что с гнилым зубом ухмылялся шире, чем когда-либо.

Ламб медленно встал, за его спиной был закат, он выглядел, как высящийся кусок черноты с багровым небом вокруг него.

— У меня есть предложение получше, — сказал он.

Искры взвились вокруг его щелкнувших пяток, когда он прыгнул в костер. Вспыхнула оранжевая сталь, и Санджид вцепился в шею, заваливаясь назад. Тетива Савиана спустилась, и дух с чайником упал с болтом во рту. Другой вскочил, но Ламб погрузил свой нож в верхушку его головы с треском, словно развалил чурбан.

Локвей вскочил на ноги, как раз когда Шай сделала то же, но Савиан нырнул и схватил его за шею, перекатившись на спину и утащив духа за собой, молотящего и дергающегося; в его руке был топорик, но он лишь беспомощно колол, рыча на небо.

— Что вы делаете? — закричал Свит, хотя не было никаких сомнений на этот счет. Ламб держал кулаком последнего духа и бил его снова и снова, выбивая последнюю пару зубов; ударял его так быстро, что Шай с трудом сказала бы, сколько раз; раздавался шлепающий звук его руки в рукаве, его большой кулак хрустел и хрустел; черное очертание лица духа потеряло всю форму, и Ламб сунул его тело шипеть в костер.

Свит шагнул назад от душа из искр.

— Блядь! — Его руки вцепились в седые волосы, словно он поверить не мог в то, что видит. Шай тоже не могла поверить; ее всю пронзил холод, она замерла, каждый вдох ухал в ее горле; Локвей все еще рычал и боролся, плотно сидя в захвате Савиана, как муха в меду.

Санджид нетвердо поднялся, одна рука вцепилась в разрезанное горло, когтистые пальцы светились кровью. У него был нож, но Ламб стоял, ожидая этого; он поймал его запястье, словно это было предопределено, выкрутил и сбил Санджида на колени, кровь сочилась на траву. Ламб поставил сапог старому духу на подмышку, и со слабым звоном стали обнажил свой меч, помедлил мгновение, чтобы потянуть шею из стороны в сторону, затем поднял клинок и опустил его с глухим звуком. Затем снова. Затем еще раз, и Ламб отпустил мягкую руку Санджида, потянулся вниз, взял его голову за волосы; теперь это была уродливая штука, с одной разрезанной щекой.

— Это тебе, — сказал он, и бросил ее молодому духу в колени.

Локвей смотрел на нее, грудь вздымалась под рукой Савиана, полоса татуировки виднелась под сморщившимся рукавом старика. Дух перевел взгляд от головы к лицу Ламба, обнажил зубы и прошипел: — Мы придем за вами! До рассвета, в темноте, мы придем за вами!

— Нет. — Ламб улыбнулся, его зубы, и его глаза, и кровь, стекавшая по его лицу, все светились в свете костра. — Перед рассветом… — Он присел на корточках перед Локвеем, все еще беспомощным. — В темноте… — Он мягко погладил лицо духа, три пальца его левой руки оставили три черных полосы на бледной щеке. — Я приду за тобой.

Они слышали звуки, там, в ночи. Сначала разговоры, приглушенные ветром. Одни требовали узнать, что говорилось, а другие шипели на них, чтобы те помолчали. Затем Темпл услышал крик и вцепился в плечо Корлин. Она отмахнулась от него.

— Что происходит? — вопросил Лестек.

— Нам откуда знать? — отрезал Маджуд в ответ.

Они видели тени, движущиеся вокруг костра, и что-то типа удушья охватило Сообщество.

— Это ловушка! — вскричала леди Ингелстад, и один из сулджуков начал вопить словами, значение которых даже Темпл не мог понять. Искра паники, и все отпрянули назад, в чем, к стыду Темпла, он принял живое участие.