Красная строка. Сборник 3

Сонечке надоело ждать, и она стала тянуть мать за юбку.

– Щас, пойдём, пойдём!

Сонечка часто оборачивалась назад посмотреть на удаляющуюся женщину и заметила, что и она несколько раз оглядывалась, чтобы посмотреть им вслед.

– Мам, а кто такая сиротка?

– Дитё без родителей!

– А так бывает?

– На белом свете всё бывает!

Вот они встретили группу детей. Дети шли парами. Мальчик, девочка, мальчик, девочка. Одеты почти все одинаково. Мальчики в шароварах и в рубашках в клеточку, а девочки в платьицах невзрачно облезлых расцветок. Группу сопровождали две молодые воспитательницы с красными флажками. Дети, отселенные из семей с туберкулёзом, жили в интернате на полном обеспечении.

– Здравствуйте! – нараспев кричали они каждому встречному. Поздоровались они хором и с нашими героями.

– Здравствуйте, милые, здравствуйте! – ответила им мама.

– Это кто?! – спряталась Соня за мамину спину.

– Это «интернатики», живут вон в тех домах, – показала мама на корпуса за оградой из металлических прутьев.

– Они сироты?

– Может и сироты! – сказала мама неуверенно. – Их туда сдали за непослушание. – слукавила она. – Ты ведь тоже непослушная?

– Послушная, послушная! – заплакала Сонечка, вспомнив, что она взяла без спроса медали и забоялась, что и её могут сдать в интернат за непослушание. Она схватила мамину юбку и так сильно зажала её в свой кулачок, что юбка стала сползать с её талии. – Не хочу в интернат! Не хочу в интернат! – уже билась она в истерике.

– Да что с тобой! Отпусти юбку! Спустишь ведь! С чего ты взяла, что я сдам тебя в интернат? Я без тебя и дня не проживу! – присев на корточки, мать прижимала к себе Сонечку до тех пор, пока та не успокоилась.

Вот и почта. Одноэтажное здание стояло на берегу реки одним боком к лесу, другим к воде. А главным входом и большими окнами смотрело на туберкулёзный санаторий, располагающийся в старом замке, завещанном детям помещиком после Октябрьской революции и затем уехавшим заграницу. Замок раскинул корпуса по обе стороны пролегающей по его территории дороги, ведущей свой путь в соседнюю деревню. В этом старом корпусе лечили детей от искривления позвоночника и от туберкулёза костей. А по правую сторону, в современных корпусах, лечили взрослых больных. Санаторий стоял на взгорке в смешанном лесу. Почту и построили в этом месте, чтобы курортники могли пользоваться телеграфом, заходить в который надо было с другой стороны здания, сзади.

Наконец они получили долгожданную посылку. Сонечке она показалась большой.

– Ого! – обрадовалась она.

– Давай откроем?

– Ну что ты, Сонь?! Дома и откроем.

Мама приспособила посылку в сетку-авоську, протащила платок через её ручки и завалила поклажу на спину.

– Может, вместе понесем? – предложила Соня. – Я тоже умею.

– Держись за подол, помощница! – улыбнулась мама, и все улыбнулись, кто был в тот час на почте.

И вот они дома. Открывание посылки – целый ритуал. Мама поставила ее на табурет и пока доставала из металлического ящика для инструментов гвоздодер, Сонечка кружила вокруг табурета в нетерпении. От посылки веяло свежей фанерой, на боку листочек-извещение с сургучной печатью, похожей на кусочек шоколада. И Сонечка надеялась, что тётушка положила для неё конфеты и может даже шоколадные. Ведь она же знает, как Соня любит шоколад.

Мама поддевает концом гвоздодера крышку посылки, изнутри зубастую от гвоздиков. Крышка сопротивляется маминой силе, но, наконец, сдается.

– Ура, ура… – хлопает Сонечка в ладоши.

Сверху лежит газета, мама аккуратно вытаскивает ее и кладет на стол: «После почитаем, какие в Ленинграде новости…»

Соня во все глаза смотрит в посылку и ждёт заветный кулёк со сладостями, но она полностью забита лоскутами.

– Ой, красота-то какая! – говорила мама, вытаскивая куски материи размером с головной платок.

Сонечку не волновали эти белые клочки с черным витиеватым узором. Завитушки на ткани были то толстые, то тонкие, а маму, наоборот, такие клочки с разными рисунками только радовали.

– Ну, девка, платьев тебе нашью комбинированных, все завидовать будут! – радовалась она, прикладывая клочки к Сонечкиной фигурке.

Посылка все мелела, мелела, а конфет так и не было. У Сони задергались губы, глаза потемнели, и она была готова разреветься.

– Гляди-ка, да тут медали какие-то! – удивилась мама, развернув сверточек, в котором лежали золотистые медальки. Она лукаво посмотрела на дочь, догадавшись, что это за медали. А Соня застыла и в её голове прокручивались вчерашние события, доставившие ей неприятные минуты страха за потерю отцовской награды.

– Медальки?!.. Большие?.. – всхлипывая, потянулась она к свёртку.

– Всякие!

– А зачем нам медали, мам? Из лоскутов можно мне платье пошить. А медали кому?

– Да ты повнимательнее посмотри, что это за медали! – улыбалась мама.

Сонечка взяла свёрток и положила его на стол. Медальки были и большие, и маленькие, штук десять и такого же размера, как на отцовой гимнастёрке были тоже. Она взяла одну.

– Мам, они же очень лёгкие. Не как настоящие.

– А они и есть ненастоящие! Они шоколадные!

– Шоколадные?!