Красная жемчужина

Я ощутил, что мои губы снова изогнулись. Не знаю, что побудило меня вести себя так, словно я понятия не имею, кто она: отчаянное стремление вернуть те скоротечные эмоции или же что-то еще.

− Скажешь, кто ты, принцесса?

− Принцесса? − моргнула она.

− Ты такая требовательная. − Я пожал плечом. − Принцессы представляются мне требовательными.

− Я не требовательная, − возразила она. − Слезай.

Я выгнул бровь, опять чувствуя это тепло − это... удовольствие.

− Правда?

− Если я прошу тебя слезть, это не значит, что я требовательная.

− С этим можно поспорить. − Я помолчал. − Принцесса.

Ее губы изогнулись, но сразу выпрямились.

− Не надо меня так называть.

− Тогда как же мне тебя называть? Может, по имени?

− Я... У меня нет имени.

− Нет Имени? Что за странное имя. И девушки с такими именами имеют привычку носить чужую одежду?

− Я не девушка, − огрызнулась она.

− Надеюсь, что нет. − Погодите. Я ничего не знаю о возрасте Девы. − Сколько тебе лет?

− Достаточно, чтобы находиться здесь, если тебя это волнует.

Облегчение настораживало.

− Другими словами, достаточно взрослая, чтобы переодеться в кого-то, позволить принять тебя за другую и поцеловать...

− Я тебя поняла, − перебила она, снова удивив меня. − Да, я достаточно взрослая для всего этого.

Неужели она знает, что такое «всё это»? Правда? Если так, то я не знаю о Деве целую пропасть. Но вряд ли это тот случай. Судя по ее поцелую, у нее нет никакого личного опыта во всем этом.

− Я скажу тебе, кто я, хотя мне кажется, что ты уже знаешь. Я Хоук Флинн.

Мгновение она молчала, потом пискнула:

− Привет.

Это... Это было мило.

Я усмехнулся.

− Теперь твоя очередь назвать свое имя.

Она ничего не сказала, и мой интерес только возрос. Не то чтобы я ожидал, что она признается, кто она, но мне до смерти хотелось узнать, что она о себе выдаст.

− Тогда мне придется по-прежнему называть тебя принцессой. По крайней мере скажи, почему не остановила меня.

Она упрямо молчала, прикусив пухлую нижнюю губу.

Я всецело сосредоточился на ней − на ее губах. И, проклятье, моя голова заполнилась такими мыслями, что тело бесстыдно на них отозвалось. Я слегка переместился, скрывая свою реакцию.

− Уверен, что не только из-за моей обезоруживающей внешности.

Она сморщила нос.

− Ну разумеется.

Я рассмеялся, снова удивленный ею − и собой.

− Похоже, ты только что меня оскорбила.

Она поморщилась.

− Я не хотела...

− Ты меня ранила, принцесса.

− Я в этом сильно сомневаюсь. Ты более чем хорошо осведомлен о своей внешности.

− Да, − усмехнулся я. − Из-за нее немало людей сделали сомнительный жизненный выбор.

Я надеялся, что это вынудит ее сделать какой-то сомнительный жизненный выбор, с которым она не должна быть незнакома, учитывая то, где она находится.

− Тогда почему ты говоришь, что оскорблен?..− Она захлопнула рот и опять уперлась в мою грудь. − Ты все еще лежишь на мне.

− Знаю.

− С твоей стороны грубо продолжать это делать, когда я ясно дала понять: мне хотелось бы, чтобы ты слез.

− Грубо с твоей стороны вваливаться в мою комнату, одетой как...

− Твоя любовница?

Мгновение я смотрел на нее.

− Я бы ее так не назвал.

− А как бы ты ее назвал?

Проклятье, как мне на это отвечать?

− Э... хорошей подругой.

Она уставилась на меня в ответ.

− Хорошие подруги так себя не ведут.

− Держу пари, ты мало что знаешь о таких вещах.

− И ты держишь пари, основываясь только на одном поцелуе?

− Только одном поцелуе? Принцесса, много чего можно узнать по одному поцелую.

Она замолчала, а мне... мне нужно было знать, зачем она пришла сюда, в «Красную жемчужину», в эту комнату, в плаще горничной. И где ее телохранители? Я сильно сомневался, что они позволили бы ей сюда прийти. А если позволили, мне нужно знать, который из них это сделал. Тогда я позабочусь, чтобы мертвым оказался не он.

Но я начал с более важного вопроса.

− Почему ты меня не остановила?

Ожидая ответа, я осмотрел ее маску и опустил взгляд ниже, туда, где плащ разошелся...

Меня словно ударили в грудь, когда я увидел, как она одета…

Точнее, насколько она раздета.

Низкий вырез открывал впечатляющие холмики грудей, и это платье из какой-то шелковистой ткани сразу стало моим любимым. Оно было почти прозрачным и таким тонким, что я на миг подумал, что боги очнулись от спячки, чтобы благословить меня.

Для чего нетронутой, чистой Деве приходить в «Красную жемчужину» − знаменитый на всю Масадонию дом удовольствий? Быть в комнате с мужчиной, который, она знала, как минимум примет ее за другую? Мужчиной, который целовал ее, а с ее губ не сорвалось ни слова протеста? Проклятье, она поцеловала меня в ответ. По крайней мере, пыталась. И она одета...

Одета она совершенно развратно.

Мне вдруг стало тяжело дышать, когда я поднял взгляд к ее глазам. Ко мне пришло понимание, а следом − недоверие. Она могла прийти сюда только по одной причине.

А самое интересное то, что я в кои-то веки чем-то заинтересовался. Чего делать не следовало. Мне только что преподнесли чудесный подарок. Это превосходный шанс схватить ее. Я могу ускользнуть из города прямо сейчас.