Красная Звѣзда

Они тотчасъ поймали раненое животное, которое успѣло отползти только на нѣсколько шаговъ. Нэтти вынулъ свой платокъ и разорвалъ его на полоски, а Альдо, по его указанію, принесъ ему нѣсколько тонкихъ щепочекъ. Затѣмъ они оба, съ серьезностью истинныхъ дѣтей, занятыхъ очень важнымъ дѣломъ, принялись устраивать плотную, укрѣпляющую повязку на сломанную лапку лягушки.

Вскорѣ я и Нэтти собрались уходить домой.

— Да, вотъ что, — вспомнила Нэлла: — сегодня вечеромъ вы могли бы застать у насъ вашего стараго друга Энно. Онъ будетъ читать дѣтямъ старшаго возраста о планетѣ Венерѣ.

— Значитъ, онъ живетъ въ этомъ же городѣ? — спросилъ я.

— Нѣтъ, обсерваторія, на которой онъ работаетъ, лежитъ въ трехъ часахъ пути отсюда. Но онъ очень любитъ дѣтей, и не забываетъ меня, свою старую воспитательницу. Поэтому онъ часто пріѣзжаетъ сюда, и каждый разъ разсказываетъ дѣтямъ что-нибудь интересное.

Вечеромъ, въ назначенный часъ, мы, разумѣется, опять явились въ домъ дѣтей, въ большую аудиторію, гдѣ собрались уже всѣ дѣти, кромѣ совсѣмъ маленькихъ, и нѣсколько десятковъ взрослыхъ. Энно радостно меня встрѣтилъ.

— Я выбралъ тему какъ-будто нарочно для васъ, — шутливо говорилъ онъ. — Васъ огорчаетъ отсталость вашей планеты и злые нравы вашего человѣчества. Я буду разсказывать о такой планетѣ, гдѣ высшіе представители жизни пока только — динозавры и летучіе ящеры, а ихъ обычаи — хуже чѣмъ у вашей буржуазіи. Вашъ каменный уголь тамъ не горитъ въ огнѣ капитализма, а еще только растетъ въ видѣ гигантскихъ лѣсовъ. Поѣдемъ когда-нибудь туда вмѣстѣ охотиться на ихтіозавровъ? Это — тамошніе Ротшильды и Рокфеллеры, правда, много умѣреннѣе вашихъ земныхъ, но зато гораздо менѣе культурные. Тамъ царство самаго первоначальнаго накопленія, забытаго въ «Капиталѣ» вашего Маркса… Ну, Нэлла уже хмурится на мою легкомысленную болтовню. Сейчасъ начинаю.

Онъ увлекательно описывалъ далекую планету, съ ея глубокими бурными океанами и горами громадной высоты, съ ея жгучимъ солнцемъ и густыми бѣлыми облаками, съ ея страшными ураганами и грозами, съ ея безобразными чудовищами и величественными исполинскими растеніями. Все это онъ иллюстрировалъ живыми фотографіями на экранѣ, занимавшемъ цѣлую стѣну залы. Голосъ Энно одинъ былъ слышенъ во мракѣ: глубокое вниманіе царило въ залѣ. Когда онъ, описывая приключенія первыхъ путешественниковъ въ этомъ мірѣ, разсказалъ, какъ одинъ изъ нихъ ручной гранатой убилъ исполинскую ящерицу, произошла странная маленькая сцена, не замѣченная большинствомъ публики. Альдо, все время державшійся около Нэллы, вдругъ тихо заплакалъ.

— Что съ тобой? — наклонившись къ нему, спросила Нэлла.

— Мнѣ жаль чудовище. Ему было очень больно, и оно совсѣмъ умерло, — тихо отвѣчалъ мальчикъ.

Нэлла обняла ребенка, и стала что-то ему объяснять вполголоса; но онъ нескоро еще успокоился.

А Энно между тѣмъ разсказывалъ о неисчислимыхъ естественныхъ богатствахъ прекрасной планеты, о ея гигантскихъ водопадахъ въ сотни милліоновъ лошадиныхъ силъ, о благородныхъ металлахъ, найденныхъ прямо на поверхности ея горъ, о богатѣйшихъ залежахъ радія на глубинѣ нѣсколькихъ сотъ метровъ, о запасахъ энергіи на сотни тысячъ лѣтъ. Я еще не настолько владѣлъ языкомъ, чтобы чувствовать красоту изложенія, но самыя картины приковывали мое вниманіе такъ же всецѣло, какъ и вниманіе дѣтей. Когда Энно кончилъ, и зала освѣтилась, мнѣ стало даже немного грустно, — какъ дѣтямъ бываетъ жаль, когда окончена красивая сказка.

По окончаніи лекціи начались вопросы и возраженія со стороны слушателей. Вопросы были разнообразны, какъ сами слушатели; они касались то подробностей въ картинахъ природы, то способовъ борьбы съ этой природой. Былъ и такой вопросъ: черезъ сколько времени на Венерѣ должны были бы изъ ея собственной природы появиться люди, и какое должно быть у нихъ устройство тѣла?