Красная звезда и зеленый полумесяц

Эта история, рассказанная мне по памяти профессором Хабибом Турсуновым, директором Института истории Коммунистической партии Узбекистана, показывает прочность предрассудков, которые революция должна была победить, чтобы освободить женщин от их векового рабства. Полное подчинение женщины мужскому превосходству складывалось веками. «Мужчины обладают властью над женщинами потому, что Аллах предпочел одних из вас другим, а также потому, что мужчины владеют своим имуществом», — говорится в Коране. В различных социальных кругах и в различные эпохи эта догма неравенства, освещенная божественными изречениями, принимала различные формы. В сказочных дворцовых покоях, где эмир содержал свой гарем, сестры Шехерезады далеки от той жизни вьючных животных, что вели крестьянские жены, которых покупали и выдавали замуж часто в возрасте десяти лет. Их могли избить, привязать веревкой к телеге, и они часто умирали от истощения в тридцать лет. Это рабское состояние оставило по себе крепкую память, и о нем хорошо сказала туркменка Амангул Бердинизаева, заместитель председателя городского совета Ашхабада в момент нашей встречи с ней: «Женщина в прежние времена имела лишь одно право — подчиняться. И на протяжении всей жизни у нее всегда был хозяин: отец, брат, муж…» Полигамия (по сути дела, ограниченная, поскольку покупка нескольких жен, а тем более содержание большого гарема требует больших денег) давала баям и богатым крестьянам право эксплуатировать труд своих жен, а также возможность увеличить свою «квоту» воды для орошения земель. Потому что, согласно традиционному закону, количество воды, выделяемое каждому женатому мужчине, увеличивалось в зависимости от числа его жен.

Цена на женщин менялась, как и цена на любой товар, в зависимости от экономической конъюнктуры. Спрос на ковры, которые полностью изготовляли женщины, также играл роль в повышении и понижении этой цены. Во всяком случае, весть о рождении девочки всегда воспринималась как несчастье: «Лучше бы ты родила камень, а не девочку. По крайней мере, камень мог бы послужить для постройки стены», — говорил разочарованный муж своей жене. Когда женщина умирала, обычай требовал, чтобы она была похоронена глубже, чем мужчина. Даже в могиле по-прежнему подчеркивалось ее положение низшего существа.

Несмотря на духовный гнет, женщины инстинктивно чувствовали, что новые времена, чье эхо докатывалось до самых отдаленных аулов, открывают перед ними новые возможности. В 1931 году Председателем Центрального Исполнительного Комитета Таджикской республики избирается Исса Ходжаев. Несколькими годами раньше он, солдат революции, преследовал банды басмачей в горах Памира. Повстречавшись с Полем Вайяном-Кутюрье (тогда главным редактором «Юманите» и одним из первых французских журналистов, посетивших Среднюю Азию), он рассказал ему о фактах, иллюстрирующих битву женщин за свое освобождение. Репортаж об этом путешествии был опубликован в «Юманите» в 1931 году.

Исса Ходжаев и его отряд ночевали в одной из горных деревень, примерно в 150 километрах от Самарканда:

— Солнце уже взошло, — рассказывал он. — Меня захватила свежесть раннего утра, и я не сразу заметил, что на земле у порога сидела, сжавшись в комочек, женщина. Несмотря на прохладу, она была босой. Ей, должно быть, не больше 25 лет, — машинально отметил я. Она уже давно смотрела на меня. Наконец решившись, промолвила:

— Пыль на твоих сапогах мне дороже собственных глаз. Приветствовав меня таким образом, она добавила:

— Я ждала всю ночь, чтобы поговорить с тобой, когда ты проснешься. Меня зовут Буиджан. Ты приехал из Самарканда, и, значит, ты большой и сильный человек, а раз так, должен быть самым лучшим. Ты сказал, что защищаешь тех, кто страдает; так вот, я очень много страдаю! Я четвертая жена богатого человека по имени Сангир, который купил меня у моей матери шесть лет назад… Если ты не поможешь мне, а он узнает, что я с тобой разговаривала, он меня наверняка убьет…

Женщина сказала все это с трагической простотой. Встал вопрос о престиже, о престиже «красной звезды». Я не мог так просто дать убить Буиджан, я — коммунист, сторонник освобождения женщин.

— Приведи сюда своего мужа.

Услыхав свое имя, из каменной хижины вышел человек и, разгневанный, крикнул:

— Эй ты, чего тебе надо?

— Я представитель власти, которая защищает всех слабых и всех бедных, мужчин и женщин, и я узнал, что ты плохо обращаешься со своей женой.

— Это тебя не касается, я заплатил за нее шестьдесят овец! Разве не могу я делатв с ней все, что хочу?

— Нет, теперь, когда светит «красная звезда», ты должен освободить свою жену.

— Никогда! Никто не имеет право заставить меня отказаться от того, что мне принадлежит!

— Ладно.

Я послал за двумя красноармейцами и приказал арестовать его. Он испугался, что его повезут в Самарканд, и закричал: «Кича! Кича!» Так звали деревенского старейшину. На крик появился и он.

— Почему ты взял одного из наших? — сурово спросил меня Кича. — Освободи его.