Красноармейцы

Больше курсантов волновались командиры взводов. Командир третьего взвода, всегда с иголочки, франтовски одетый — Петряк, и командир четвертого взвода, милейший человек, но очень вспыльчивый — Чекалин, чуть в рукопашную не сошлись, отстаивая перед судьями правильность ответов своих взводов. Волновались и курсанты. Подсказывали напропалую. Судьи выводили подсказывающих. Можно было подумать, что идет настоящий бой.

На шум пришел в ленуголок начшколы Диванов и, сам увлеченный ходом боя, остался до конца…

У стрелков оказалось сорок семь правильных ответов, у пулеметчиков — сорок два. Победа осталась за стрелками.

Марийцу Сакарбаеву «присудили орден Красного знамени».

Долго еще после боя спорили политбойцы. А Чекалин доказывал торжествующему Петряку, что произошла ошибка в подсчете ответов.

Выборы в совет

Острым клинком врезалась в наши будни нота Чемберлена. Зашумели казармы. Предстояли выборы в совет, и на всех собраниях полковых и громче всего у нас в школе обсуждали ноту, крыли Чемберлена, давали ему крепкий красноармейский ответ.

В этом ответе не было никаких разногласий. Тысячи красноармейских рук сплелись в один увесистый кулак.

Перевыборы советов были в разгаре. На сотнях заводов пролетарской столицы заслушивались доклады депутатов. Слушали внимательно, крыли по-деловому. Потом посылали новых депутатов.

Рядом с заводами голосовали полки и батальоны. Тоже обсуждали, крыли за промахи и посылали своих депутатов.

* * *

На школьном собрании предстояло нам наметить в Московский совет своих полковых депутатов. Доклад о перевыборах делал начальник штаба дивизии. Школе было дано два места. Одно в Московский совет, другое — в районный. Долго мы мозговали этот вопрос на президиуме ячейки. Вопрос не шуточный. С кондачка не решишь. Наконец все сошлись на одном кандидате.

Когда кончил свой доклад начальник штаба, выступил второй докладчик.

Вторым докладчиком был секретарь ячейки Ваня Фуражкин. В руках Ваня держал большой лист — список тех, кого предлагала ячейка ВКП(б) послать в Московский совет. В списке на третьем месте после командира дивизии и военкома полка стояла фамилия Цыганкова. Да… Так черным по белому стояло в листе: «Цыганков, крестьянин, 1904 г., беспартийный».

Когда назвали его фамилию, встал Цыганков и долго отказывался, вперив в товарищей свои удивленные глаза.

— Не могу, не справлюсь, слишком высокое звание.

Один за другим выступали товарищи Цыганкова. Этот маленький красноармеец из деревни Прохоньево, Тейковского уезда, Иваново-Вознесенской губернии, сумел завоевать авторитет.

Поднялись руки, и Цыганков, крестьянин деревни Прохоньево, был намечен в депутаты Московского совета.

Потом после собрания смущенный и взволнованный Цыганков долго еще сомневался вслух — справится ли он со столь большой работой, по плечам ли ему столь высокая честь.

Там, в деревне Прохоньево, Цыганков был в сельском совете. Оттуда пришел он в Красную армию — из деревни Прохоньево в большую Москву. Цыганков только четыре месяца в армии, но уже вошел в тесную, дружную семью бойцов. Нелегка учеба, но Цыганков с ней справляется. У себя в Прохоньеве, в сельсовете, Цыганков вел небольшую и несложную работу. И вдруг он, Цыганков из деревни Прохоньево, — член Московского совета.

В эту ночь Цыганков долго не спал, а потом думы перешли в сон. Виделась ему маленькая деревушка Прохоньево и в ней избушка сельсовета. А потом на месте сельсовета выросло огромное здание, и в здании, на возвышении, рядом с ним, Цыганковым, сидел сам Михаил Иванович Калинин и что-то ласково объяснял ему.

Вторым депутатом нашим в районный совет был пулеметчик четвертого взвода Иван Сасаров.

На выборном собрании и Цыганков и Сасаров были избраны в совет единогласно. Вскоре Моссовет выдвинул красноармейца Цыганкова в Центральный исполнительный комитет.

Цыганков — член ЦИКа

На посту в гарнизонном карауле стоял в тот день маленький красноармеец Цыганков.

А в огромном зале Большого театра секретарь ЦИКа предлагал Всесоюзному съезду советов список кандидатов в новые члены Центрального исполнительного комитета. И среди других фамилий, где-то не очень далеко от Калинина и совсем близко от Чичерина, была прочитана фамилия:

— Цыганков, беспартийный, крестьянин, красноармеец.

Так стал красноармеец Цыганков членом советского правительства.

Сначала это было чудно и необычно. А потом привыкли ребята, что среди них находится собственный член правительства.

Так же, как и другие, чистил член ЦИКа винтовку, так же, как и другие, ходил в наряд. И часто именно там, в наряде на кухне, за чисткой картошки, велись длинные обстоятельные разговоры и о политике нашей, и о делах китайских, и о многом другом. «Собственный» депутат разъяснял и растолковывал ребятам.

По вечерам на цыганковской койке собирались ребята после поверки и разбирали самые разнообразные темы, что называется, до точки.

Да еще на поверке иногда отсутствовал Цыганков. И отделком докладывал старшине, что красноармеец Цыганков отпущен на заседание ЦИКа или Моссовета, или по другим правительственным делам.