Красное Пятно

Они пересекли реку. Сначала поплыла, отпугивая разноцветных акул капитализма, Сезамия с восседающим на ее плоской голове Сэмми. Затем она вернулась, чтобы на сей раз сопровождать Умлаута, который тоже пустился вплавь. Акулы бросали тоскливые голодные взгляды на его сочные конечности, но близко их Сезамия не подпускала. Те были явно разочарованы. Умлаут, уже привыкший к кажущейся безвредности морских змеев, пересмотрел свой вывод: безопасным общество Сезамии было лишь потому, что они подружились. При этом она оставалась крупной хищницей - вероятно, эквивалентом дракона без огня, дыма или пара.

Они следовали вверх по течению, пока не пришли к месту, куда уводил след почтальона. Там Сэмми свернулся клубком, чтобы поспать.

- Значит, еще не пора, - покачал головой Умлаут. - Почему бы нам не порыскать немного в поисках пропитания, пока ждем? Мы все едим разные вещи, поэтому лучше будет разделиться и встретиться здесь снова через час.

Сезамия не спорила и поползла прочь. Высмотрев неподалеку пирожковию с аппетитными плодами, Умлаут сорвал себе один. Впившись в него зубами, он чуть не подавился: это оказалась диабетика: с рахат-лукумом, гоголь-моголем и обилием сахара. Ужасающе приторная. Оглядев другие ветви, ничего получше он не нашел. Это была сладкоежка - особая разновидность пирожковии. Пришлось подавить отвращение и съесть пирог. В еде Умлаут не капризничал; негоже выбрасывать уже сорванное. В следующий раз сначала проверит, прежде чем брать.

Где-то через час возвратилась Сезамия. Она чуть прибавила в талии и выглядела довольной; значит, тоже поела. Расспрашивать о добыче Умлаут благоразумно не стал.

Но она нет-нет, да косила на него глазом. Кажется, теперь он и выглядел, и пах тошнотворно сладко. Так на людей влияла диабетика. Умлаут испытывал к себе отвращение.

Даже Сэмми проснулся, посмотрел на него, наморщил нос и повернулся спиной.

- Да что я могу сделать-то! - запротестовал паренек. - Больше ничего съедобного вокруг не было.

Но у Сэмми лекарство имелось. Втянув носом воздух, он шмыгнул по ближайшей тропе - сначала на север, потом - к югу. Тропа была выложена плитками, а в центре ее кто-то провел линию из точек. От Умлаута требовалось лишь постоять на ней минуту, и больше от него никто морщиться не будет. Чрезмерная сладость исчезнет.

Пожав плечами, он попытал счастья. Внезапно раздался звук рога, и на него стремительно помчался демон.

- Смотри, куда прешь, придурок! - вопил он. Умлаут отпрыгнул на обочину как раз вовремя. Пронесшись по другой полосе, демон врезался прямо в сладкоежку. Диабетики с шоколадницами разлетелись во все стороны; один из пирогов приземлился на него. Вернее, в него, поскольку демон уже раззявил рот для очередного вопля. Ему ничего не оставалось, кроме как проглотить пирог.

- О чем ты думал, когда несся, как безумец? - сердито осведомился Умлаут. - Ты же мог меня опрокинуть!

Демон отпечатал себя от дерева.

- О, прости, - слащаво извинился он. - Но знаешь, я же демон скорости. Она заложена в мою природу. - Потом он вернулся на тропу и гррррвввбзззжжжж! мгновенно скрылся из вида, оставив за собой лишь облако сахарной ваты.

Миг спустя мимо промчался другой демон, вздымая клубы пыли и листья.

- Эти скоростные демоны думают, что им принадлежит весь лес! - пробурчал Умлаут и заметил, как Сезамия с котом воззрились на него. - Что?!

Еще через секунду все стало ясно: сладость покинула его так же внезапно, как до того - им овладела. Приключение с демонами скорости просто вымело ее изнутри. А первый демон проглотил диабетику и стал источать медоточивость.

Ну, и отлично.

- Ладно, ты меня вылечил, Сэмми, - все еще пребывая не в духе, неуклюже поблагодарил Умлаут. - Что там у нас с письмоносцем?

Кот пожал плечами. Время еще не пришло. Он уютно устроился для очередного сна. Сезамия последовала его примеру. Она обладала терпением рептилии, и ее желудок был приятно полон.

Умлаут сердито зашагал по кругу - просто на случай, если они упустили что-нибудь любопытное. Он нашел дерево, которого никогда раньше не видел: со скрученными в виде кукишей плодами и таким же узловатым стволом. Поколебавшись, он все же решил, что фрукты не ядовиты.

Умлаут сорвал один из них и съел. Плод был хорош на вкус: не слишком сладкий и не слишком кислый. Надо было утолить голод им, а не диабетикой.

Внезапно ему захотелось ругаться.

- Нифига себе… пробормотал Умлаут, выплюнул фрукт и вернулся к норме. Должно быть, таково было его влияние.

Над его головой вспыхнула лампочка. Точно, это же фиги, которые еще называют инжиром, дулями или винными ягодами. Они делают человека не только пьяным и агрессивным, но и жирным. Да еще и в карты продувать заставляют. Ну их нафиг. Недаром в виде кукишей скручены.

Сэмми обернулся к реке, чья поверхность рябила, но не от присутствия аллегорий; те почтительно держались поодаль. Из воды показался глаз, за ним другой. Глаза приподнялись на стебельках, за ними вырос блестящий горб. Наконец, из воды выползла огромная улитка с переметной сумой на раковине. Надпись на сумке гласила: ПОЧТА МАНДЕНИИ.