Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..

Далее командующий КБФ вице-адмирал В. Ф. Трибуц изложил свое решение по плану, которое сводилось, в первую очередь, к созданию минноартиллерийских позиций в районах Финского залива (Ханко-Оденсхольм), Рижского залива (Ирбенский пролив) и районе Либавской военно-морской базы. Впоследствии флоту надлежало провести силами подлодок и ВВС операции по нарушению коммуникаций противника в западной части Балтийского моря, захватить острова Аландского архипелага и «создать на них базу для легких сил флота и ВВС», уничтожить силами морской и армейской авиации боевое ядро флота противника, осуществлять оборону баз совместно с частями Красной Армии, нанести силами бомбардировочной авиации ВВС КБФ в начале войны мощные удары по портам, базам и ВМС противника. Но главное, Краснознаменному Балтийскому флоту требовалось путем взаимодействия всех сил «при любых обстоятельствах не допустить прорыва противника в Финский залив», для чего следовало иметь подготовленный рубеж обороны в устье Финского залива и развернутые в готовности все силы обороны устья залива[2339].

Рассматривая «Общий план действий КБФ», отчетливо просматривается порочность такой практики, когда исполнители беспрекословно переписывали в свой план все задачи, какие продиктовало им высшее командование. Фактически, при такой организации работы роль непосредственных разработчиков – сотрудников оперативного отдела Штаба флота – сводилась к функциям обычных статистов. И действительно, обсуждать или игнорировать боевые задачи, которые спускались из Наркомата ВМФ, было невозможно. В итоге, получалось резкое расхождение между желаемым и действительным. Командование КБФ внутренне, наверное, осознавало всю несерьезность подобного планирования боевых действий, но сделать ничего не могло. Причем, порочность данной ситуации заключалась в том, что руководство Наркомата ВМФ могло раскритиковать представленный план (и было бы в принципе право в этом), хотя само же и сформулировало основные задачи для него.

В итоге, командование флотов оказывалось в неразрешимой ситуации: отлично понимая, чего от него хотят, оно было вынуждено соглашаться и подстраиваться под мнение вышестоящего руководства, и в тоже время, осознавало абстрактный характер подобных планов. Если же разработчик пытался взглянуть на проблему трезвым взглядом и оценить реальные возможности флота, его могли сразу же объявить «паникером» и снять с должности. Таким образом, получался замкнутый круг, выхода из которого не было.

Еще в директиве № 16015сс/ов нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов приказал составить темы индивидуальных заданий для командующих и начальников штабов флотов, темы которых были посвящены характеру вероятных операций на морских театрах. На каждом флоте командующий и начальник штаба флота должны были составить собственные записки на данную тему. В качестве решения этой задачи, 5 июля 1940 г. начальник Штаба КБФ контр-адмирал Ю. А. Пантелеев представил наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову свои «Соображения о вероятных боевых действиях на Балтике»[2340]. Данные соображения, в принципе, можно считать своего рода дополнением к «Общему плану действий КБФ», хотя это была вполне самостоятельная работа. Впрочем, оба документа разрабатывались при непосредственном участии начальника Штаба флота Ю. А. Пантелеева. Расчетных данных в «Соображениях» не содержалось, поскольку они имелись в самом оперативном плане, да к тому же, представляли собой секретные сведения «особой важности»[2341]. В данном случае, для нас представляет интерес логика мышления высшего командования флотом.

В преамбуле «Соображений» начальник Штаба флота Ю. А. Пантелеев, прежде всего, отметил, что в итоге войны с Финляндией были созданы стратегические условия, которые обеспечили безопасность наших северо-западных границ, и в то же время, «осталось налицо враждебное к СССР правительство Финляндии»[2342]. Наличие Финляндии не только как вероятного и полностью не уничтоженного противника, но и как плацдарма для возможного развертывания сил против СССР, послужило отправной точкой для всех последующих предположении начальника Штаба КБФ.