Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..

Ставя перед флотом большое количество боевых задач, начальник Штаба КБФ, вероятно, ожидал получить существенное усиление корабельного состава для их решения. На самом деле, наличных сил КБФ не хватало для реализации поставленных Пантелеевым задач. Вряд ли стоило планировать десантную операцию (причем, не одну), если для этого не хватало войсковых транспортов (специальных десантных кораблей КБФ тогда вообще не имел) и эскортных кораблей. Точно так же нельзя было планировать минные постановки в таком большом объеме, если для этого было недостаточно специальных кораблей и необходимого количества мин. И, наконец, вряд ли можно было рассчитывать на уничтожение ВМФ Германии имевшимися надводными силами КБФ. К сожалению, это была обычная картина для нашего оперативного планирования, когда количество назначаемых флоту задач значительно превышало его реальные боевые возможности.

В сентябре 1940 г. Военным советом Краснознаменного Балтийского флота были разработаны планы самостоятельных операций флота, проведение которых требовалось оперативным планом. Среди них следует указать «План операции по захвату Аландских островов»[2351], «План активных заградительных операций легкими силами ОЛС у военно-морских баз и на коммуникациях противника»[2352], «План подводной войны на Балтийском театре»[2353], «План минных постановок КБФ»[2354] и «Записку командующего ВВС КБФ по плану операций»[2355]. После составления планов основных операций флота, процесс разработки оперативного плана КБФ можно было считать логически завершенным.

16 сентября 1940 г. начальник ГМШ Л. М. Галлер дал ряд указаний Военному совету КБФ по поводу составленных планов. Кроме корректировки уже имевшихся оперативных разработок, Галлер потребовал детально разработать «план разведки моря и баз силами КБФ», а также срочно приступить к составлению планов всех видов обороны военно-морских баз КБФ (противовоздушной, противоторпедной, противолодочной, противоминной, противохимической и противодесантной). Срок окончания разработок был определен к 15 октября. После того, как указанные планы будут представлены в ГМШ, должны были поступить «особые указания по всем остальным вопросам оперплана»[2356].

Руководствуясь указаниями начальника ГМШ, 5 ноября 1940 г. начальник Штаба КБФ контр-адмирал Ю. А. Пантелеев направил начальнику Разведывательного отдела КБФ капитану 2-го ранга А. А. Филипповскому приказ № 1оп/861сс/ов, где потребовал, чтобы он совместно с начальником штаба ВВС КБФ «детально разработать план разведки театра Балтийского моря». При этом следовало придерживаться следующих направлений – 1) организация систематической разведки за силами вероятного противника в южной, средней и северной частях Балтийского моря, Ботнического залива и северной части Финского залива и 2) разведка военно-морских портов и баз противника. План разведки следовало составить с такой степенью детализации, чтобы он мог служить «рабочим исполнительным документом Штаба КБФ и штаба ВВС КБФ»[2357]. С небольшим опозданием, 16 ноября начальник Штаба флота Ю. А. Пантелеев утвердил «План разведки штаба ВВС КБФ», где были распределены силы авиации по всем направлениям разведки[2358].

Что же касается планов обороны военно-морских баз КБФ (Таллин, Либава, Ханко, Кронштадт), то они были представлены их командирами в октябре-начале ноября 1940 года[2359] в Штаб флота. 22 ноября начальник ГМШ адмирал И. С. Исаков направил Военному совету КБФ директиву № 17506сс/ов, где сообщил, что представленные им оперативные разработки по обороне военно-морских баз Ханко, Главной базы (Таллин), Кронштадта и Либавы можно считать в целом утвержденными[2360]. Наконец, 11 декабря скорректированные планы обороны баз были утверждены и Военным советом КБФ[2361].

Говоря о разработке планов обороны баз КБФ, следует обратить внимание на один крайне важный момент. Перечисляя в директиве от 16 сентября все виды обороны морских баз (ПВО, ПЛО, ПМО, ПТО, ПХО, ПДО), начальник ГМШ Л. М. Галлер ни словом не обмолвился о сухопутной обороне баз, как будто её не существовало. Соответственно, и командиры военно-морских баз не стали составлять планов сухопутной обороны. (Исключение составляла ВМБ Ханко, где ситуация с организацией обороны носила принципиально иной характер.) А между тем, именно сухопутная оборона военно-морских баз гарантировала их нормальное функционирование в случае войны. В силу ряда причин командованию РККА и РКВМФ в предвоенный период так и удалось совместно решить проблему обороны своих баз (и первую очередь, районов Таллина, Риги, Моонзундских островов и Либавы) с сухопутного направления, что впоследствии сказалось самым печальным образом в начале Великой Отечественной войны.