Красные пески

Я все еще боялась поверить в то, что Шелтер заявил ночью, но отрицать уже не было смысла. Не могло быть причин, по которым он солгал бы мне о шепоте, услышанном много лет назад. Да и судя по тому, как он сам был взволнован и растерян, вероятность обмана с его стороны сводилась к нулю.

Значит, я – шептунья. Могу зашептать боль, снять чужое проклятие, отправить шепотом послание сквозь пространство и даже – что самое невероятное! – время. Факты были налицо, но я все равно не чувствовала свою силу. По-прежнему не понимала, чем отличается тот шепот, который не приносит ни малейшего результата, от того, что творит чудеса. Как сделать так, чтобы он всегда совершал маленькое чудо?

– Мы выясним, – спокойно и уверенно пообещал Шелтер за завтраком. От его волнения не осталось и следа. Как будто со мной ночью в спальне и днем за ее пределами находятся два разных человека. – Я почти уверен, что ту пулю зачаровала другая шептунья. Та, что знает, как работает ваш дар. Завтра я возвращаюсь в Палию. Я найду эту женщину и заставлю обучить тебя всему.

Я посмотрела на него через стол. В его тираде мне не нравилось все от первого до последнего слова.

– Интересно, могу ли я нашептать, чтобы ты никуда не уезжал, – проворчала я себе под нос.

Он бросил на меня быстрый взгляд исподлобья, не улыбнулся, но и никак не прокомментировал.

– Не волнуйся, милая. Рано или поздно это закончится. К сожалению, едва ли на Палии.

– Но ты уверен, что преуспеешь там?

Шелтер кивнул.

– Почему?

– Я не проигрываю, – вздохнул он. – Никогда. Может быть, это займет много времени и будет стоить много жизней, но Палия падет.

– И ты уверен, что сможешь найти ту шептунью и заставить ее сотрудничать с тобой, хотя она пыталась тебя убить?

И снова он только уверенно кивнул, пригубив чашку кофе.

– Я умею убеждать.

Его самоуверенности можно было только позавидовать. И почему-то этим утром она меня не вдохновляла, а скорее раздражала. Нет, я понимала, что у него есть какой-то план и все, что он делает, он делает ради достижения благородной цели. Но я не могла не думать о тех, чьи жизни перемалывает война, пока Шелтер к этой цели идет. Сегодня – не могла.

– Лучше бы ты был так же уверен в том, что одолеешь Магистра, – тихо заметила я, опуская взгляд в тарелку.

Если Шелтер и отреагировал на мои слова, то я не увидела и не почувствовала, а вслух он ничего не сказал.

Вечером в гости заглянул Этьен. Как я вскоре поняла: чтобы покрасоваться перед нами в новой мантии с капюшоном, в какой я никогда раньше его не видела. На лице его отражалась непривычная смесь эмоций: удивление, радость и некоторое недоверие к происходящему.

Увидев гостя, Шелтер улыбнулся и велел Орху нести пузырчатое вино и бокалы.

– Я еще утром попросил охладить пару бутылок, – признался он.

– То есть вы знали? – уточнил Этьен.

– Подозревал, – кивнул Шелтер. – И немного посодействовал.

– А о чем речь? – осторожно поинтересовалась я, когда мне вручили бокал, в котором весело плясали пузырьки.

Этьен посмотрел сначала на Шелтера, как бы прося разрешение рассказать, потом перевел взгляд на меня.

– Я теперь в Верхней ложе. Очевидно, генерал Шелтер сообщил Магистру, что мое лечение сотворило чудо, на которое оказались неспособны действующие старшие магистры, а потому я заслуживаю дополнительного поощрения.

– О, вот как, – только и смогла выдохнуть я. – Поздравляю.

Почему-то стало до слез обидно, и я не стала пить, лишь смочила губы в вине для вида.

Значит, это лечение Этьена спасло генерала Оллина Шелтера, а я здесь ни при чем! Да Этьен точно так же опустил руки, как и все остальные! Они все его похоронили, привели меня всего лишь попрощаться! И вот теперь оказывается, что это Этьен его спас…

Пока мужчины разговаривали, я полагала, что прекрасно справляюсь с накатившей на меня обидой, потому что они никак не отмечали ее. Но стоило магу уйти, как я поняла: Шелтер просто не хотел обсуждать это при нем.

– Ну, чего ты насупилась? – легким тоном поинтересовался он, присаживаясь на корточки у моего кресла и беря за руки. – Только не говори, что ждала от Магистра медаль или какое-то другое поощрение за спасение моей жизни. Потому что он все равно не дал бы тебе свободу, а другие награды тебе вряд ли пришлись бы по вкусу.

Я хмуро посмотрела на него и дернула плечом.

– Ничего я не ждала, – пробурчала в ответ, заставив его улыбнуться.

– Мира, я написал Магистру это письмо потому, что Этьен нужен мне в Верхней ложе. Поближе к Магистру, понимаешь?

– Да, конечно, – безразлично отозвалась я, снова пожав плечами. – Как скажешь.

– И еще я сделал это для того, чтобы защитить тебя, – добавил он серьезно.

Обида моментально сменилась удивлением, я вопросительно посмотрела на Шелтера.

– Что ты имеешь в виду?

Он вздохнул и тихо произнес:

– Милая, за пределами моего дома – городского или деревенского – никто не должен знать о тебе, о твоих возможностях. Особенно Магистр. Он моментально забудет о том, что вручил тебя как награду, и заберет обратно.

– Зачем?