Красные плащи

Остальные участники ночного нападения с расширившимися глазами наблюдали, как Лисикл, опустившись, мощным рывком рук, помогая себе коленями, преодолел сопротивление девушки и яростно вошёл в неё. Тишину нарушало частое дыхание спартиатов, потрескивание факела, стоны жертвы и звериный рык ирена, терзавшего добычу. Вскоре, глухо вскрикнув, он успокоился. Вяло, обессилено поднялся на ноги. Мгновение-другое тупо смотрел на распростёртое перед ним тело жертвы. Тёмные мазки на трепещущих бёдрах, животе, груди — это он оставил следы крови её близких.

Килон задыхался от злобы, но инстинкт самосохранения подсказывал ему, что под руку старшему приятелю сейчас лучше не попадаться. И лишь когда Лисикл, вскинув голову, спросил, кто хочет последовать его примеру, неожиданно для себя ответил «я».

Обойдя Аграну, будто примериваясь, он вдруг резко, изо всех сил, нанёс ей удар ногой в висок.

Тело девушки обмякло, глаза раскрылись, стекленея.

— Рассвет близок, — произнёс Килон, твёрдо глядя в лицо ирену, — я старался закончить скорее. Пора идти дальше.

— Вперёд! — прохрипел Лисикл, и небольшая колонна потянулась полевой тропинкой сквозь предрассветный туман к дому Форкина.

Кебет, проклиная всё на свете, шагал, чувствуя спиной обнажённый меч Тригея.

— Долго возились, — не удержался он от соблазна уколоть Лисикла, когда тот, измазанный кровью, покидал дом. В ответ ирен лишь злобно сверкнул глазами.

Мелест, воспользовавшись моментом, задержался в доме дольше всех и догонял колонну бегом, заняв своё место рядом с Архиппом. Юноша — во дворе его привели в чувство, облив водой, — был настолько подавлен неудачей в схватке с безоружным илотом, что не спросил приятеля о причине задержки.

Рассвет забрезжит через мгновение-другое. Надо спешить. Лисикл дал команду перейти на лёгкий бег...

* * *

Форкину плохо спалось в эту ночь. Хорошее настроение от приятного вечера в кругу друзей сменилось тревогой, едва он, простившись с мальчиками у своего дома, прошёл за ограду.

Насторожило безмолвие. Его пёс, Эвр, вопреки обыкновению не бросился с радостным лаем навстречу хозяину. Он неподвижно лежал в противоположном углу двора, уткнув морду в передние лапы.

Форкин окликнул его; только дрожь в ответ пушистой волной пробежала по спине собаки. Озабоченный Форкин набрал воды в черепок и подсунул псу под самую морду, но тот лишь жалобно заскулил. Стемнело. Решив, что Эвр тяжело заболел и ему не помочь, Форкин опустился на ложе. Сон не шёл. Мешала какая-то мысль. Внезапно он широко открыл глаза, сел, свесив ноги; вот оно! Собаки. Несколько дней назад исчез пёс Притана, да так и не вернулся. Приятели думали, что, убежав по своим собачьим делам, бедняга попал в какую-нибудь передрягу. Теперь странные вещи происходят с Эвром. Оба друга и соседа за короткий промежуток времени лишились своих собак. Зачем нужны эти животные? Для того чтобы охранять хозяина и его добро, предупреждать об опасности, а если надо — оборонять своими зубами.

Сомнений нет, пропажа сторожевых псов не случайна. А раз так — друзьям грозит опасность, и если она не грянула до сих пор, то потому, что был жив и здоров Эвр. Значит, нешуточный удар должен быть нанесён сразу им обоим, и скорее всего — это не староста и его клика, они никогда не решились бы на такое.

Странная догадка заставила старого бойца покрыться холодным потом. Криптия! Тайное убийство илотов, наиболее смелых, сильных и беспокойных, чтобы ужасом держать в слепом повиновении остальных, а заодно приучить будущих спартанских воинов к человеческой крови, сделать из молодых людей волков — людоедов!

Собака была отравлена минувшим днём. Волки могут нагрянуть уже сегодня ночью, сейчас!

Надо немедленно предупредить Притана. Давно не было криптий в этих краях, и не припомнить такого, думал Форкин, поднимаясь с ложа, но ему не раз приходилось слышать о страшном обычае.

Что это? В самом ли деле откуда-то издали донёсся женский крик, или это всего лишь разыгравшееся воображение? В любом случае надо спешить. Форкин накинул поверх хитона козью шкуру, взял крепкий посох — скиталу, при необходимости способный служить оружием, и вышел в предрассветную тьму.

Он почувствовал, услышал и увидел их одновременно. Значит, уже успели побывать у Притана. О, мои несчастные друзья! Бежать бессмысленно — не позволит больная нога. Остаётся одно: дороже продать свою жизнь. Старый воин сумеет сделать это.

Наверное, охотники за людьми тоже заметили его. Как хорошо, что Состен и Ксандр в безопасности! До последнего момента нельзя показывать, что ты ждёшь нападения. Шаг медленный, неуверенный, голова опущена, посох ощупывает дорогу. Вот они выходят из серых предрассветных сумерек, уже совсем близко!

Первый — высок, строен, широкогруд, идёт легко и упруго. Это вожак. В правой руке угадывается короткий меч — он держит его как нож, крестовиной к мизинцу, а клинок остриём вверх упрятал за локтевой сустав, чтобы жертва увидела блеск оружия лишь на короткий миг — последний миг своей жизни. Сейчас ударит. Пора!