Красные

«С помощью обмана и клеветы и одурачивания партийных лиц, с помощью невероятных насилий и террора… Сталин за последние пять лет отсек и устранил от руководства все самые лучшие, подлинно большевистские кадры партии, установил в ВКП(б) и всей стране свою личную диктатуру, — писал Рютин. — Авантюристические темпы индустриализации… непосильные открытые и замаскированные налоги, инфляция, рост цен…; авантюристическая коллективизация с помощью невероятных насилий, террора… привели всю страну к глубочайшему кризису, чудовищному обнищанию масс и голоду как в деревне, так и городах… Ни один самый смелый и гениальный провокатор для гибели пролетарской диктатуры, для дискредитации ленинизма не мог бы придумать ничего лучшего, чем руководство Сталина и его клики».

Оставаться тайной эти рукописи долго не могли, и уже в сентябре 1932 года Рютин и его сторонники были арестованы ОГПУ[96]. С ними были знакомы и многие бывшие оппозиционеры, которые хотя и настороженно отнеслись к «марксистам-ленинцам», но работы их главного идеолога прочитали. Читали их и Каменев, и Зиновьев. Читали, но «куда надо» не сообщили. За что снова попали под подозрение. В октябре 1932 года их снова исключили из партии. «Проволочный и беспроволочный телеграф разнес по всему миру весть о том, что Зиновьев и Каменев исключены из партии, с ними вместе еще свыше двух десятков большевиков, — писал Троцкий. — Согласно официальному сообщению исключенные стремились будто бы к восстановлению капитализма в Советском Союзе… Поразительно: Зиновьев и Каменев пострадали не за свое дело и не под своим знаменем. Основной список исключенных по приговору 9 октября состоит из заведомо правых, т[о] е[сть] сторонников Рыкова — Бухарина — Томского».

Зиновьева, который работал ректором Казанского университета, выслали в Кустанай. Там он занялся, в частности, переводом книги Адольфа Гитлера «Майн кампф». Каменева же отправили в Минусинск. «Побеждают принципы. Капитуляция не побеждает… В таких сложных и ответственных положениях надо руководствоваться правилом, которое французы прекрасно выразили в словах: «Fais се que doit, advienne que pourra!» («Делай, что должно, и пусть будет, что будет!»), — отмечал Троцкий. — Зиновьев и Каменев пали жертвой несоблюдения этого правила».

Впрочем, уже в 1933 году им снова разрешили вернуться в Москву и восстановили в партии. Пока Сталин все еще не решался уничтожить их окончательно.

«Политический труп»

Каменева вернули из ссылки в мае 1933 года. Вроде бы это было сделано под нажимом Горького. Вскоре его снова восстановили в партии и назначили директором издательства «Academia». Горький был председателем его редакционного совета. Для каждого библиофила томики с надписью латиницей «Academia» на корешке и сегодня представляют немалую ценность. Это было, безусловно, лучшее и самое «интеллектуальное» издательство 30-х годов. Оно выпускало такие серии, как «Сокровища мировой литературы», «Классики мировой литературы», «Памятники литературного, общественного, художественного быта и искусства», причем среди них нередко попадались произведения, которые не очень-то соответствовали «партийным принципам литературы», принятым в те времена. Например, «Декамерон» Джованни Боккаччо или, например, биографии американских киноактеров. Ценились (и ценятся) эти книги и за свое оформление, к подготовке книг привлекались лучшие художники страны. «Academia» существовала во многом благодаря Горькому. Издательство закрыли вскоре после его смерти в 1936 году. 3 декабря 1937 года был арестован его последний директор Янис Янсон, а уже на следующий день издательство объединили с Гослитиздатом.

Под руководством Каменева «Academia» выпустила немало интересных книг. Например, в 1934 году появился первый том собрания сочинений Никколо Макиавелли (остальные тома так и не вышли — Каменева вскоре арестовали). В предисловии к нему Каменев писал, что Макиавелли нередко перечитывали Маркс, Энгельс, Гегель и что работы «этого публициста XVI века сыграли… выдающуюся роль в той великой работе обнажения подлинной природы власти в классовом обществе, которая была доведена до конца лишь в наше время, в работах Маркса и Энгельса, Ленина и Сталина».

Каменев нередко писал предисловия к «сомнительным» с идеологической точки зрения книгам. Например, к воспоминаниям Андрея Белого, которые вышли в Гослитиздате. Он довольно-таки едко отметил, что автор «ничего существенного не видел, не слышал и не понимал в воссоздаваемой им эпохе», но книга-то тем не менее вышла.

В 1933 году стала выходить возрожденная Горьким серия «Жизнь замечательных людей» («ЖЗЛ») (она была основана в 1890 году просветителем и книгоиздателем Флорентием Павленковым, и его издательство выпускало ее вплоть до 1924 года). В ней была издана написанная Каменевым биография Николая Чернышевского. Это была тринадцатая по счету книга новой серии «ЖЗЛ». А вот семнадцатой стала биография Карла Либкнехта, написанная Григорием Зиновьевым. Она тоже вышла в 1933 году. Конечно же, не без участия Каменева.