Красный браслет

– Мы уже списывались с утра, – торжествующе заявила Таня. – Златка написала, что прекрасно спала ночью и может еще побыть с Соней без проблем. О, она еще сказала, что вышел фильм с ее любимым артистом, – коварно прищурилась девочка. – Если, скажем, моя смена переносится на вечер, ты мог бы Златку сводить на поздний сеанс.

Но брат продолжал хмуриться и не купился на такую продуманную хитрость.

– Ежичек, ну давай хоть попробуем! – взмолилась девочка. – Ничего же мне плохого там не сделают, это факт. Хоть что-то разузнаем, а?

– Ладно, – сдался Владимир. – Только сперва поешь хорошенько, и поедем.

Таня радостно взвизгнула и схватила вилку.

Через полчаса отправились на Володином фордике. Хотя до Института было всего ничего, четверть часа от подъезда и до забора, но ехал Милич неторопливо, словно надеялся, что сестра одумается. Поглядывал по сторонам: странное место. Вроде еще город, а по краям дороги – лес, заболоченный, почти нехоженый, мертвые деревья повисли на ветках еще живых собратьев. Тянутся вдоль трассы толстые черные трубы, иногда попадаются остановки словно из прошлого – почерневшая от старости скамейка да расписание на столбе. Потом замаячил сквозь деревья ничем не примечательный забор Института, словно мимикрирующий под это запущенное место.

Официальной стоянки тут не было, как не было и машин, – те, у кого было разрешение, сразу въезжали на территорию, других тут не ждали. Но одна машина все же стояла – запыленная иномарка приткнулась к раздолбанному тротуару. Между ней и забором переминалась с ноги на ногу девочка в короткой красной куртке и без шапки. Голова низко опущена, очень светлые волосы почти занавесили лицо.

– Вика! – ахнула Таня.

Она ухитрилась выскочить из машины еще до того, как Владимир припарковался, кинулась к испуганно вздрогнувшей девочке, но уже на полпути перешла с бега на шаг, причем осторожный: она догадалась, кто перед ней.

– Виктория?

Девочка как-то неуверенно пожала плечами, боялась, видимо, попасть в неловкое положение. На сложенных на груди руках у нее дремал буро-рыжий котенок. Вдруг она встрепенулась, воскликнула:

– Ой, ты же Таня, да? Я видела твою фотографию в комнате сестры. – Последнее слово далось ей с заминкой.

– Да, я Таня, – подтвердила Милич. – А ты… ты что же, в нашем городе теперь живешь?

– Ага, я живу у папы. – Это слово Виктория выпалила без заминки. – У настоящего. Я сама так решила! – Она вскинула подбородок, словно боясь какого-то нелестного предположения по этому поводу. – Могла бы жить на прежнем месте, тем более теперь, когда Кир исчез. Но я узнала про свою настоящую семью и вернулась.

– Я очень рада, – от души сказала Таня. – За всех вас. Ты ведь останешься?

Виктория вроде как заколебалась и занервничала слегка, но потом чмокнула котенка в стоящую хохолком шерстку на голове и расслабилась.

– Наверное, да, останусь. Хотя я пока только отца и видела. Мать болеет, ей даже знать нельзя, что я вернулась. Сестра вот…

– Анатолию Ивановичу разрешили навестить дочку? – Это Володя неслышно подошел. – Я старший брат этой красотки, кстати.

– Н-не совсем разрешили. Видеть ее нельзя, пока она не начнет выходить в парк на прогулку. Ей ведь сделали пересадку сердца, – чуточку испуганно поделилась Виктория. – Но отец жутко волновался, постоянно названивал сюда. Профессор, который оперировал сестру, согласился встретиться с ним, рассказать, как все прошло, и показать анализы, чтобы папа больше не сходил с ума. Я на всякий случай поехала с ним, а то в таком состоянии – за руль… Страшно за него. – Она по-взрослому вздохнула. – Но внутрь не пошла, меня пугает это место.

– Понимаю, – хмыкнула Таня.

– Слушай, а как Маго? – оживилась Виктория. – Папа говорит, что он тоже в больнице, только в другой, обычной. Я все думаю, навестить его или нет. Неудобно как-то.

– Он будет очень рад, – заверила ее Таня. – Завтра карантин снимут, я сразу туда побегу.

– После уроков, – суровым голосом вставил Володя.

– Ну ладно, после уроков. Хочешь, вместе сходим?

Виктория радостно закивала, потом воскликнула:

– О, папа выходит!

Действительно, разъехались створки забора, вышел Фомин, и створки снова наглухо сомкнулись за его спиной. Выглядел зубной доктор задумчивым, но спокойным. Ребятам отрешенно обрадовался, хотя, кажется, не сразу понял, кто перед ним стоит.

– Я бы вам и сам позвонил, поделился. Видел Викусю, вроде дело на лад пошло.

– Видели?! – охнула Таня.