Красный меч

— А я уже, было, подумал, что в пещерах живут всего четыре человека, включая меня, — с сарказмом ответил я, внимательно рассматривая содержимое общих блюд.

Несмотря на чудовищный голод, аппетит не разыгрался. И вид, и запах еды оставляли желать лучшего. Мой выбор лежал между плохой, очень плохой и откровенно дерьмовой пищей. Только здесь я понял, что повара в школе — настоящие искусники, алхимики высокой кухни, которые могут превращать совершенно несъедобные ингредиенты в нечто, не вызывающее явного отторжения.

— Рекомендую тушеные в искуре ребрышки скорпены, — посоветовала Анна, указав палочкой на одно из блюд.

— Благодарю, — ответил я и с опаской положил на тарелку несколько зажаренных до кроваво-черной корочки кусочков. — Та самая, что сожрала меня?

— Утвердительный ответ сделает ее вкуснее? — с иронией поинтересовалась Анна и направилась к столу.

— Конечно, — кивнул я, — вкус победы всегда сладок.

— Тогда все лавры должны достаться нашему дракосу, — подмигнула девушка и глаза ее заискрились, — ты здесь причем?

— Хорошая приманка тоже достойна уважения, — я положил в рот мясо побежденного врага и улыбнулся во все тридцать два зуба, чтобы не скривиться от отвращения.

— Я еще познакомлю тебя с Даром, — засмеялась Анна, — возможно он, действительно, охотился не на скорпену.

— Твой ручной дракон жрет людей? — испуганно спросил я.

— На тебе и проверим, — Анна направила в мою сторону сдвоенные палочки и подмигнула.

Дорога на поверхность оказалась неблизкой: мы долго шли по длинным извилистым коридорам с множеством боковых ответвлений, и через несколько минут я окончательно заблудился. Если придется искать нашу с Кварром келью в гордом одиночестве, я успею состариться, блуждая по этому лабиринту Минотавра [77].

— У тебя волшебного клубка нет? — спросил я у Анны, запоздало подумав, что она не поймет моего сарказма.

— Я буду твоей Ариадной, — она обернулась и обожгла меня взглядом, — Дед любит повторять вашу сказку о древнем царе Миносе.

— А что еще он рассказывал о Земле?

— Много чего, сразу и не упомнишь, — ответила Анна, — я хочу, чтобы ты тоже поведал мне о вашем мире.

— В обмен на рассказ о Харрисе, — я догнал девушку и заглянул ей в глаза, — мне очень нужно знать об этом мире все!

— Конечно, мы же в ответе за тех, кого приручили [2], — серьезно заявила Анна, — так всегда говорит Дед. А заботу о тебе он доверил мне.

— А почему вы меня спасли, — спросил я и взял ладонь Анны в свою.

— Потому что ты — избранный! — она остановилась и развернула меня к себе лицом. — Это сказал вождь.

— А почему он так решил? — опешил я.

— Не знаю, — пожала плечами Анна, — но я ему верю.

Она обняла меня за шею и пристально посмотрела в глаза. А затем неожиданно прижалась всем телом и положила голову на плечо. По моей груди рассыпались густые русые волосы, и я ощутил легкое возбуждение.

— Скоро — свадьба, — с грустью сказала Анна. — Мой нареченный — Торр, но он старый и уродливый, я не хочу от него детей. А ты — молод, красив и силен. Возьмешь меня в жены?

Сладкое томление внизу живота мгновенно прошло, я застыл, как соляной столб и потерял дар речи. Прекрасная девушка предлагала себя в жены, но этот факт не вызвал особой радости — меня выбрали в качестве более приемлемой замены. Кроме того, я не знал, чем для аборигенов являются понятия «свадьба» и «женитьба». Не факт, что они соответствуют земным значениям этих слов. А еще я не желал становиться отцом. Не то, чтобы я не хотел иметь детей вообще, но в данных условиях и обстоятельствах — точно нет.

— Анна, мы едва знаем друг друга, — мягко начал я, — и так быстро...

— Это был розыгрыш, — прервала меня она, лукаво взглянула в глаза и заливисто рассмеялась, — ты мне поверил?

— Да, — смущенно подтвердил я и обнял девушку за плечи, — хотя твое предложение прозвучало слишком неожиданно.

— Дед говорит, что во мне умерла великая актриса, но я не понимаю, почему «умерла» — я же жива! — Анна мягко, но требовательно опустила мои ладони со своих плеч и вмиг стала серьезной. — Пойдем наверх.

— Ты на самом деле готовишься к свадьбе? — я задал вопрос в спину уходящей вперед девушки, но не получил ответа.

Я шел за Анной, любуясь ее прекрасной фигурой и уже жалел, что все сказанное было лишь розыгрышем. А еще мне показалось, что она немного расстроилась. По крайней мере мне хотелось так думать...

На поверхности нас встретила ночная прохлада. Первые минуты я шумно дышал полной грудью: после затхлости подземного муравейника свежий воздух пьянил до головокружения. Запрокинув голову, я смотрел на звездное небо и тешил себя иллюзией, что после долгого заточения в подземном плену вновь обрел свободу.

На самом же деле все относительно. Как на Земле, так и в Хариссе.