Красный волк

«Почему я вообще ее терплю?» – раздумывал Ун, оставив дом позади в третий день своего отпуска. Этим вопросом он задавался часто и обычно возмущался собственной бесхребетности, но теперь не чувствовал ничего. Варран обещал передать сегодня его прошение командиру, которое, разумеется, утвердят, и уже через неделю-другую они отправятся на побережье. За три месяца, что они будут выискивать дикарских лазутчиков у самого моря, Текка, конечно, найдет себе новых жертв. А если и нет – какая разница? Ун еще не знал, как все устроит, но решил для себя, что любой ценой постарается остаться на побережье. Это, конечно, не Сторечье, но все лучше быть там, чем сидеть здесь и охранять полянки для пикников от сварливых старух, которые не могли смириться с такими суровыми лишениями.

Впрочем Ун предпочитал не думать о слишком далеком будущем. Он шел, не торопясь, сунув руки в карманы, наслаждался таким уже позабытым чувством одиночества и прикидывал, что стоит прикупить в дорогу.

Три месяца бесконечных вылазок на самой границе едва ли будут легкой прогулкой. Форму добровольца-помощника без погон и лычек, маскировочный плащ, ранец, котелок и прочую мелочь ему давно выдали на складе. Но, наверное, стоило бы купить лишней ткани на обмотки, еще одну нижнюю рубаху, а то и две. Есть ли где-нибудь поблизости от тамошнего пограничного лагеря какой-нибудь захудалый норнский поселок с рынком? Возможно, что и есть. Норнов из этих лесов ничем не выгонишь. И все-таки лучше было прихватить с собой несколько прессованных фруктовых брикетов и сахар. Но, пройдя еще пару улиц и на ходу пересчитав оставшиеся у него от жалования империи, большая часть жалования уходила матери и племяннику, Ун понял, что сумма получается не такая и большая, скорее уж, почти никчемная, и решил, что лучше потратиться на лишнюю пару ботинок. Если и правда придется слоняться по лесам так много, как обещал Варран, так тут не обойтись без замены. Случись что с подошвой его нынешней пары – помощи от складских придется ждать полгода.

Ун с тоской вспомнил о ботинках, которые были у него до того, как жизнь семьи рухнула. Крепкие, сшитые по ноге и под заказ, их даже не надо было разнашивать, они сразу садились, как влитые. Ун хмыкнул себе под нос, не до конца веря, что та жизнь была на самом деле.

«А ведь, правда, я не всегда жил на краю мира и не всегда был... таким».

Ун разжал пальцы, снова начавшие зарываться в повязку, свернул на мосток, перекинутый над дождевой канавой, перешагнул через сгнившую доску, о которую вечно спотыкался, и остановился, решая, стоит ли пойти прямо на рынок или сделать большую петлю по окраинам, вдоль леса.

– Вы Ун?

Он обернулся, приготовившись вежливо попросить норна, решившего поприветствовать правнука великого героя, оставить его в покое, но у моста стоял раан. Да, одетый в тряпье, видевшее, наверное, все дороги в Империи, с перекинутым через плечо плащом, не годившимся для здешних краев, с тяжелой заплечной сумкой, с круглой флягой на боку и с обветренным и обгоревшим под солнцем лицом, но все-таки раан.

– Вы живете у хозяйки Никканы, да?

– Зачем спрашиваете? – Ун нахмурился. – Она не сдает комнаты.

– Нет, я не за этим, – раан пошарил в кармане запыленных брюк, вытащил какой-то смятый клочок бумаги и шагнул на мост, протягивая его Уну, – прошу вас, передайте это Текке. Ун медленно завел руки за спину.

– Кто вы такой? И что вам от нее надо? – спросил он, больше для порядка, чем из искреннего любопытства.Губы раана дрогнули, глаза скосились в сторону.

– Меня зовут Нри. Мы с Теккой старые знакомые...

– А я не почтальон. Вы знаете, где она живет, и можете передать ей все сами.

Нри шумно втянул воздух, поудобнее перехватывая сумку, но руку с запиской так и не опустил.

– На самом деле, к сожалению, я сам не могу... У нас произошла небольшая размолвка с хозяйкой, и она сказала, что ее сын устроит мне выволочку, если я снова появлюсь у нее на пороге. У норнов не принято раскидываться пустыми угрозами.

Бродяга потер шею, и только теперь Ун заметил едва различимый синяк на пятне у него прямо под подбородком. Он оперся боком о поручень, посмотрел на грязный медленный поток внизу.

– Значит, это вы там устроили концерт, пока нас не было? И что? Вы следили за мной от самого дома? – Уна встревожило не то, что этот странный тип плелся за ним, черт знает как долго, а то, что сам он этого совершенно не заметил.

– От угла второй, на самом деле. Понимаю, надо было подойти к вам раньше, но я все сомневался, могу ли вас попросить, но вот решил рискнуть...

– Что в этой записке? – Ун кивком указал на бумагу.

Раан не начал играть в загадки и ответил прямо:

– Здесь написано: «Текка, это Нри. Я буду ждать тебя каждый вечер у северного жертвенника». Вот и все. Она знает, где это место. Мы с ней старые знакомые. Нам просто надо поговорить с глазу на глаз.

Ун хотел теперь только одного – побыстрее избавиться от незваной компании, взял бумажку, страшно помятую, влажную от чужого пота, и спрятал ее в карман

– Только не особо надейтесь, что она придет, – не стал обнадеживать раана Ун.