Красный волк

– Хорошо, – Текка перебила его и посмотрела прямо в глаза господину Кел-шину. Тот сначала удивился, даже подался назад, но быстро взял себя в руки и снова заулыбался. – Я попрошу Повелителя указать тебе путь. Но только тебе.

Рааны вокруг разочарованно зашептались, но очень скоро это разочарование растворились без следа, уступив любопытству. Ничего примечательного, разумеется, не случилось. Текка собрала резные осколки, встряхнула их в сложенных ладонях, точно игральные кости, и бросила на платок. Никаких заклинаний, никакого загадочного пения. И все же зеваки продолжали неотрывно смотреть на ведьму – странное платье, длинная грива, почти скрывавшая ее ото всех, и отстраненная манера держаться делали свое дело. Те несколько минут, что она «читала знаки», остальные гости напряженно молчали.

Наконец Текка выпрямилась и посмотрела куда-то сквозь господина Кел-шина.

– Мой Повелитель услышал твою мольбу, дитя топей, – голос ее был спокоен, – и он дал ответ. Он ведает, что предстоит сделать рожденным в Мертвом мире. Так слушай Его волю: ты должен вернуться домой.

Еще с минуту господин Кел-шин ждал, что она продолжит свое предсказание, а когда стало окончательно ясно, что этого не будет, засмеялся:

– Хорошая попытка! Но во всех приличных домах Столицы знают, что от меня не так-то легко избавиться!

Теперь уже вместе с господином Кел-шином смеялись и остальные, а у Уна холодок пробежал по спине от взгляда, которым ведьма смотрела на высокородного. В нем не было ни желания пошутить, ни желания убедить в чем-то, ни даже раздражения тем, что слова ее не восприняли всерьез. Там гнездились только непоколебимая уверенность в собственных словах.

«Полчаса назад она боялась кошачьего чучела», – это короткое напоминание помогло Уну прийти в себя.

Тем временем, поняв, что от ведьмы больше не добиться ничего интересного, гости наперебой принялись рассказывать о своих прежних встречах с провидцами и знахарями, которых на юге, похоже, водилось в избытке. Раанов и полураанов вокруг становилось все больше, откуда-то появились слуги, начали расспрашивать, не желают ли господа вина или закусок. Ун с облегчением почувствовал, что наконец-то и он, и Текка снова растворились в толпе, став лишь незначительным фоном для господина Кел-шина.

Ун наслаждался собственной незначительностью и тем фактом, что больше не должен ни с кем говорить и делать вид, будто ему здесь очень нравится. Он даже смог ненадолго вздремнуть, привалившись спиной к зеленой изгороди. А потом кто-то очень громко сказал:

– О нет, идет!

Волна шепотков была оглушительной. Ун протер глаза, пытаясь спросонья сообразить, что происходит. Гости смотрели в сторону главной аллеи, потом те, кто стоял, начали расступаться, пропуская вперед какого-то старика.

Ун узнал его ровно в тот же момент, когда господин Кел-шин процедил сквозь зубы:

– Виц меня все-таки нашел. Не думал, что он решит приехать.

Ун мог поклясться, что в последнюю их встречу господин майор Виц показался ему совершенно другим. Наверное, все дело было в форме, которую теперь заменял плохо подогнанный костюм. Или в железной птице, рядом с которой офицер казался моложе своих лет.

Когда майор наконец-то подошел, то первым делом поклонился господину Кел-шину, как того требовали правила приличия. Господин Кел-шин не ответил ему даже кивком и не встал. Все остались на своих местах, замерев в жадном ожидании, но Ун поерзал, не зная, как быть, в конце концов не выдержал и поднялся с травы, отряхивая брюки. Взгляд майора скользнул по нему с безразличием, но уже спустя несколько секунд лицо пожилого раана вытянулось от удивления.

Ун не оскорбился тем, что его узнали не сразу. Они ведь виделись лишь однажды, и тогда он был тоньше бумаги и походил на смерть. За прошедшие месяцы многое изменилось.

Но как бы там ни было, Ун почувствовал, что сейчас судьба дарит ему тот самый единственный шанс, который ни в коем случае нельзя было упустить. «Я переговорю с ним», – взволнованно подумал Ун, а майор тем временем произнес, вежливым, но твердым голосом, не запачканным ни единой каплей заискивания:

– Господин Кел-шин, я бы хотел поговорить с вами.

– Говорите, – ответил господин Кел-шин, похлопывая себя по коленке. Глаз на собеседника он так и не поднял, и все равно невозможно было сказать, что это на него сейчас смотрят сверху вниз а не наоборот.

– Вы получили мои прошения?

– Да, я получил все пятнадцать ваших писем, – небрежно ответил господин Кел-шин, и у Уна перехватило дыхание. Много раз он слышал точно такой же тон, холодный и неспешный, в голосе отца. Этот тон предназначался для просителей, которым не стоило надеяться ни на какие милости.

Оба раана долго молчали, но майор Виц все-таки первым уступил в этом состязании:

– Могу я узнать ваш ответ?

Господин Кел-шин вскинул голову, сощурился.

– Ответ? Да... А впрочем подождем с этим. Хорошо, что вы пришли. Есть пара моментов, которые нам давно надо было бы обговорить.

– Я вас слушаю, – лицо офицера омрачила тень тревоги.