Красный волк

Поначалу Ун вздрагивал при виде послушно тянущихся по улице соренских колонн, разрываясь между горькой ненавистью и воспоминанием о печальном аптекаре и его жене, но вскоре вовсе перестал их замечать. Приближались школьные соревнования по высокому мячу, и тренировки заняли все его внимание. Он все-таки решил попасть в императорскую гвардию, а для этого надо поступить в Главное офицерское училище, а тут одних только отличных отметок не хватит. Нужно было проявить себя как можно лучше везде, где только получится. Тем более что в конце лета ему исполнится тринадцать лет. А там уже до поступления совсем ничего – каких-то пять. Об этом он вспоминал в основном за завтраком или ужином, под внимательным отцовским взглядом. В остальное же время придавался мелочам, читал, носился по городу и, если верить служанке Моле, слишком долго смотрел на странную картину.

«Ты из норнов, ты ничего не понимаешь», – так он ей ответил прошлым вечером, а теперь сидел на подоконнике в школьном коридоре и раздумывал, не был ли слишком резок. Ведь не ее вина, что она родилась такой. Здесь впору не ругать, а жалеть.

– Ун! Мы решили пойти посмотреть на новые теплицы. Ты же с нами? – Тот, его друг, подошел тихо, и Ун чуть не свалился на пол от неожиданности.

– Это теплицы у фабрики? На что там смотреть? – пожал плечами Ун. – Идите без меня.

– Брат Нуша говорит, что туда теперь будут привозить макак. На фабрике на них не посмотришь, а у теплиц забор дырявый. А брат Нуша – в корпусе служит. Он точно о макаках знает. Пойдем, Ун!

Ун вцепился пальцами в край подоконника. Откуда-то вдруг повеяло кислым запахом нечистот, пота и испражнений, перед глазами появилась беззубая, искривленная, заросшая шерстью морда. Голова закружилась.

– Ун? Ты что так побелел? Ты это, если болеешь, мы это... без тебя...

Он упал в обморок, когда солдат пристрелил ту взбесившуюся самку с уродливым детенышем, он дрожал, охал и ахал, когда другие пошли мстить соренам. «Неужели я такой?» – с ужасом подумал Ун. Неужели одна лишь мысль о макаках, этих тупых зверях, могла довести его до позорной трусости? Нет, это не могло быть правдой. И не было ею. И он это докажет. Не кому-то, но самому себе. Брови Уна сошлись на переносице, он повернулся к Тоту:

– Ничего я не трушу. Когда идем?

Решили пойти сразу после уроков. Никто не выказывал страха, но Ун чувствовал, что если они не решатся на все прямо сейчас, то найдут кучу отговорок, чтобы потом уже не идти никуда. Все четверо – Ун, Тот и еще двое из другого класса, Ис и Мит, которых Ун знал плохо – шутили, но посматривали друг на друга с подозрением. Каждый ожидал, что сейчас другой сломается и отступит, и что все посмеются над ним, но кто-нибудь скажет: «Ладно, куда уж мы потащим этого пипку. Айда на пруд ловить рыбу».

Но никто из них не признавался, что боится. Они добрались до городской рабочей окраины, забрались в пустующий кособокий дом и спрятали портфели под лестницей, потом уже налегке пересекли улицу и вышли в фабричный проезд. Суровый каменный короб фабрики был обнесен глухой стеной, но прямо за ним начинался дряхлый деревянный забор, за которым высились горбы теплиц. Здесь не было ни колючей проволоки, ни смотровых башен.

Шутки и бравады стихли.

– Брат Нуша говорит, что после шести их увозят, – вдруг сказал Мит. – Может, мы уже и не успеем.

Тот сунул руки в карманы и преградил Миту дорогу, глядя на него пристально:

– Ты что, боишься? Макак?

– А ты нет? – Мит не стушевался и усмехнулся, но как-то нервно.

– Нет, не боюсь, – ответил Тот. – Это только ты тут пытаешься всех тормозить!

– Я пытаюсь? – Мит, высокий и крепкий, погрозил Тоту кулаком. – Да ты...

– Если вы здесь станете морды бить, то уже никуда не пойдем, – Ун ступил между ними, – Не хотите, так и скажите. Только время теряем.

Наверное, отец бы сказал как-то так, если бы не умел выражать свое недовольство одним только взглядом. Для эффектности Ун еще и нахмурился, подражая его манере, и это как будто сработало. Обошлось без драки, и они все вместе добрались до деревянного забора.

Тот припал щекой к щели между досок и цыкнул:

– Ничего не вижу. Не то сарай там, не то еще одна стена.

– Здесь тоже, – молчаливый Ис уже прошел чуть вперед, постукивая по подгнившему, покрытому десятком слоев краски дереву. – Что-то там совсем тихо. Может быть, макак еще не привозят?

Ун отошел шагов на пять от них, нажимая на каждую доску, пока не нашел одну, которая жалобно скрипнула под его пальцами. Он покачал ее и довольно усмехнулся, когда убедился, что нижний край не вкопан в землю. Может быть, он не самый сильный, не самый умный, но никто никогда не назовет его, сына управителя Новоземного округа, трусом и никто не расскажет завтра в школе, что он отступил на полпути.

–.. а что, у них правда клыки с палец? – спрашивал Мит.

– Их Ун видел, а не я, – развел руками Тот. – Сейчас мы все выясним.

Ун поежился. Просил же Тота, не рассказывать никому о поездке в зверинец. Хотя какая разница? Главное, он ничего не знал об обмороке.

– Ты что-то нашел, Ун? – спросил Ис.

В ответ Ун отогнул доску.