Красный волк

Он так увлекся этим почти неприличным разглядыванием Столицы, что даже не обращал внимания на незамолкающих сестер, которые засыпали усталую маму все новыми и новыми вопросами.

– ...а это памятник кому? Доктор... Не дочитала, – кажется, говорила Тия.

– Доктор Ек, – сказал отец, не отрывавший глаз от бумаг и поглощенный своими мыслями.

– А, – важно протянула Тия, явно ничего не поняв. А Ун чуть шею не сломал, пытаясь разглядеть стремительно уносящийся вдаль и уменьшающийся памятник. Нужно будет обязательно сходить потом и посмотреть получше. Именно доктор Ек, служивший при императоре Тару Завоевателе, заметил, что макаки отдаленно схожи с разумными видами и что они годятся для проверки лекарств. Если бы не он, макак бы, наверное, всех истребили. Уже спустя минуту мысль о памятнике и великом открытии доктора были вытеснены высоченным пятиуровневым фонтаном. А потом чем-то еще. Столица была слишком красивой. Невозможно было выделить что-то одно и ухватиться за это, хотелось смотреть на все сразу и видеть еще и еще. Но вот машина свернула на небольшую жилую улицу и начала сбавлять ход.

Их новый дом оказался белым с красной крышей, трехэтажным, но каким-то узким, словно зажатым между не менее узкими соседями. К удивлению Уна, перед домом не росло ни единого деревца, только подстриженные кусты шиповника на крошечном квадрате палисадника. Крыльцо выходило сразу на тротуар. Дверь им открыла смотрительница дома: седоволосая раанка с ровным серым пятном прямо по центру лба, скрюченная годами так сильно, что не понять, когда она кланяется, а когда стоит прямо. В традиционном для слуг черно-сером наряде она выглядела не то как вдова, не то как без пяти минут покойница, но вот голос ее поразил Уна звонкостью:

– Прошу, прошу вас, господин. Госпожа... Сюда... Позвольте вашу накидку, – Ун удивленно наблюдал, с какой живостью и ловкостью эта скрюченная смотрительница взялась за свою работу. – Прошу вас, господа, пройти в гостиную. Я поставила воду, если угодно, у меня есть прекрасный чай. Урожай того года. Юго-восточный лист, лучший лист...

Она держалась так чинно и с таким почтением, что даже отец, не терпевший пустой болтовни, ее не перебивал.

– Стучат? Ах, должно быть, это ваш багаж... Заносите! Нет, к задним дверям вы не подъедете. Вносите через главную. Пока заносят, пойдемте, господа, я покажу вам дом. Вы сможете немного отдохнуть с дороги перед ужином, у меня сегодня готовится...

Скрюченная старуха строго посмотрела на двух служанок и шоферов, которые начали заносить в коридор чемоданы, и повела новых хозяев знакомиться с домом.

Первый этаж занимала кухня, столовая, гостиная, небольшой кабинет и крошечная каморка для слуг. Спальни были на втором этаже, и к ним вела достаточно крутая лестница.

– Маме будет тяжело сюда забираться, – сказал Ун, стоя в узком коридоре, пока мама, сестры и смотрительница зашли в одну из комнат. Он повернулся к отцу. Тот щурился, крепко сжав челюсти, но как только заметил взгляд Уна, улыбнулся.

– Не волнуйся. Я распоряжусь, чтобы ей подготовили одну из комнат внизу

– ...а ваших слуг придется поселить на третьем этаже. Это неприлично, конечно, – доносился из комнаты голос старухи, – но в этом доме только одна прикухонная коморка и она совсем маленькая. И лестницы для слуг тут тоже нет. Но ничего, не волнуйтесь, госпожа, я установлю жесткие правила! Вы своих слуг и замечать не будете, пока они вам не понадобятся. Я уже десять лет слежу за этим домом и знаю, как и что устроить, чтобы у хозяев не было никаких тревог...

За небольшим столом Ун все никак не мог усесться – он то и дело задевал локтями сидящую справа от него Тию, никто из них не желал уступить и поужаться, но это было сущей мелочью. Главное, что впервые за долгое время их наконец-то не раскачивало, и сок не грозил вылиться из стаканов при любом удобном и неудобном случае.

Перед тем, как отпустить Уна с сестрами в спальни, отец сказал:

– Завтра будет большой прием в честь памяти его императорского величества Тару Завоевателя, и мы приглашены...

– Во дворце? – Ун вскочил и чуть не повалил стул.

Отец посмотрел на него предупреждающе:

– Да. Ун.

– Простите, – Ун сел, чуть сгорбившись. То, о чем он мечтал, было так близко! Завтра! Вот почему они уезжали в такой спешке. Эх, глупая его голова! Проболей он еще дольше, то они бы не успели.

После ужина Ун бегом поднялся в свою спальню. Она была темной, единственное окно выходило на кирпичную небеленую стену соседнего дома. Последние солнечные лучи едва-едва заглядывали сквозь чисто вымытое стекло, пришлось дернуть за шнурок лампы.

В углу стояли два ящика с его не разобранными вещами. Надо было бы выпотрошить один, но сейчас Ун просто не мог ни за что взяться. «Пусть завтра Аль сама разбирает».

Важно совсем другое! Он! Во дворце! Увидит его величество! И императрицу! И наследников! Ун кругами ходил по комнате, потом переоделся в пижаму, лег в кровать и проворочался целый час, хлопая глазами и смотря, как редкий тонкие полосы света от автомобильных фар проносятся по комнате, случайно проскальзывая в глухое окно.