Кратчайшая история Советского Союза

Армии стран-союзниц наперегонки рвались к Берлину, но первыми до города дошли советские солдаты, которые 30 апреля 1945 г. гордо водрузили над Рейхстагом красный флаг. Вот она, долгожданная победа! И одновременно, казалось бы, окончательное доказательство права на существование советской власти. Однако Сталин, видимо, считал, что удержался лишь чудом. В мае, на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной армии, он признал, что, учитывая сделанные правительством в начале войны ошибки и последовавшую оккупацию немцами значительной части страны, «иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство». Но «наш советский народ, и прежде всего русский народ» не пошел на это. С необычной для себя скромностью Сталин поднял тост за русский народ и поблагодарил его за доверие.

После войны

Впервые Парад Победы на Красной площади в Москве прошел 24 июня 1945 г. Гвоздем программы стал маршал Жуков верхом на белом коне. (Сталин, не уверенный, что в свои 66 лет сумеет достойно держаться в седле, отказался от этой чести.) Тогда-то и родилась героическая традиция, которая станет стержнем национальной идентичности не только в СССР, но и в постсоветской Российской Федерации. С 1946 г. День Победы, 9 Мая, отмечался на Красной площади практически ежегодно. Советские люди воспринимали Победу как славный подвиг, который дался их стране огромными жертвами и, по сути, был совершен ею одной: роль союзников в боевых действиях в Европе была, по их мнению, второстепенной, а войну на Тихом океане вообще принято было считать не более чем проходным эпизодом. Эта версия событий, конечно, отличалась от версии западных стран, но и они признавали, что вклад Советского Союза в Победу был решающим, а потери – огромными.

Бравый маршал Жуков на белом коне на Параде Победы в Москве, 24 июня 1945 г.[25]

До войны Советский Союз считался на международной арене изгоем, но к моменту ее окончания он был уже набирающей силой сверхдержавой. Большая тройка – Сталин, Черчилль и Рузвельт – в общих чертах определила устройство послевоенного мира на встрече, состоявшейся в феврале 1945 г. в Ялте. (Даже выбор места говорил о новом статусе страны: Сталин не любил летать и не хотел выезжать за рубеж, поэтому отправиться в дорогу пришлось Черчиллю и тяжелобольному Рузвельту.) В Ялте западные союзники согласились с приоритетом интересов СССР в Восточной Европе, подготовив почву для создания гигантской буферной зоны, защищавшей Советский Союз от любой возможной агрессии со стороны Германии в будущем. Однако с учетом стремительного заката Британской империи очень быстро стало ясно, что Большая тройка превращается в Большую двойку. Прямо посреди Потсдамской конференции в июле 1945 г. Черчилль проиграл парламентские выборы и лишился должности премьер-министра. Ведущими державами послевоенного мира станут Соединенные Штаты Америки и Советский Союз – теперь уже не союзники, но идеологические и геополитические противники.

Баланс сил склонялся в сторону Америки, особенно в первые годы холодной войны. США вышли из Второй мировой войны богатой и сильной державой, уверенной, что ее демократические принципы и образ жизни обеспечивают ей моральное превосходство над коммунизмом; к тому же атомная бомба в то время имелась только у американцев. Советский Союз война оставила бедным, с разрушенной экономикой, без ядерного оружия (хотя Берия и его ученые уже вовсю над этим работали) и так же твердо уверенным в собственном моральном превосходстве. Теперь Советский Союз был защищен от западной агрессии буфером в виде группы зависимых от него стран в Восточной Европе. Поначалу в Москве надеялись (а в Вашингтоне – опасались), что Западная Европа, в частности Франция и Италия, где были очень популярны местные коммунистические партии, а также, возможно, будущая объединенная Германия, последует советскому примеру и выберет коммунистический путь. «Мы предполагали, что там свершится социальная революция, будет ликвидировано капиталистическое господство, возникнет пролетарское государство, которое будет руководствоваться марксистско-ленинским учением, установится диктатура пролетариата. Это было нашей мечтой», – вспоминал позже Хрущев. Увы, в дело вмешались США со своим планом Маршалла, подразумевавшим гигантские экономические субсидии разоренной Европе: «Капитализм продемонстрировал свою живучесть и остановил шедший процесс. Мы были разочарованы». Где революция действительно победила, так это в странах Азии: в 1948 г. Ким Чен Ир при поддержке СССР установил коммунистический режим в Северной Корее, а в 1949 г. коммунисты Мао Цзэдуна пришли к власти в Китае (причем своими силами, помощь Москвы была минимальной). Такой поворот можно было только приветствовать – при условии, что Китай не забудет, что он в мировом коммунистическом движении лишь младший брат; но радость, с которой эти события встретили в СССР, не идет ни в какое сравнение с почти истерической паникой, какую они вызвали в США.