Кратчайшая история Советского Союза

Уже через несколько дней немецкая армия пересекла новоприобретенные буферные территории и достигла прежних советских границ; спустя неделю немцы были в Минске, столице Белорусской ССР. Вскоре после этого силы противника вошли в Прибалтику и установили там оккупационный режим взамен недавно установленного советского. В августе был взят в кольцо – но не занят – Ленинград. К октябрю немецкая армия достигла окрестностей Москвы.

Сталин сделал рискованную ставку и проиграл – причем поначалу он, похоже, решил, что проиграл все подчистую. Полностью утратив самообладание, он через неделю после начала вторжения уединился на своей подмосковной даче, не отвечая на телефонные звонки, – как и после предыдущей политической катастрофы в своей карьере, когда Ленин жестко раскритиковал его в «политическом завещании» 1924 г. Его отсутствие не было особенной тайной: любой, кто слушал московское радио, догадался бы, что дело нечисто, когда с речью о вторжении в прямой эфир вышел не Сталин, а Молотов. Когда на дачу прибыла делегация политбюро, Сталин подумал, что они приехали его арестовать, – по крайней мере, если верить позднейшим воспоминаниям члена политбюро Анастаса Микояна. «Ленин оставил нам великое наследие, а мы, его наследники, все это просрали» – так якобы сказал Сталин своим коллегам. Они его не арестовали – никто никогда не признал, что такая мысль у кого-то из них вообще была, – но вытащили из прострации и вернули в Москву. 3 июля Сталин выступил по радио с обращением, призванным сплотить нацию, но голос все еще плохо его слушался. Вспомнив православный оборот из своей юности, он обратился к соотечественникам со словами «братья и сестры».

Это было знамением грядущего: война, которую в советской историографии станут называть Великой Отечественной, подавалась теперь как война за спасение России от иностранных захватчиков, а не как война за спасение первого в мире социалистического государства. В своей речи в ноябре 1941 г. Сталин обратился к образам Александра Невского, одолевшего в XIII в. тевтонских рыцарей на льду Чудского озера, и сражавшегося с Наполеоном Александра Суворова. Новый акцент на России, позже уравновешенный во внутренней пропаганде воспеванием многонационального характера советских Вооруженных сил, не встретил серьезного сопротивления со стороны остальных республик (хотя некоторые украинцы глухо протестовали) и, вероятно, помог мобилизовать русское население для ведения войны. Безусловно, в первые месяцы боевой дух нуждался в укреплении: Красная армия в беспорядке отступала, будучи очевидно не в силах остановить продвижение врага, так что по западным областям поползли слухи, что «жидобольшевистский» режим наконец-то вот-вот падет. Армия столкнулась с массовым дезертирством и переходом на сторону противника, а большинство населения оккупированных Германией территорий поначалу, казалось, готово было смириться с присутствием немцев и прониклось к ним враждебностью, только столкнувшись с жестокостью оккупантов. Некоторые, однако, по-своему реагировали на начало войны, которой так долго ждали и боялись. Кое-какие представители советской интеллигенции позже вспоминали об ощущении, близком к облегчению: это было ужасно, но не так ужасно, как террор конца 1930-х гг., поскольку теперь хотя бы имелся реальный враг, с которым можно было бороться. В армии вернули «фронтовые сто грамм», которые помогали сохранять боевой дух и поддерживали военную (и революционную) традицию укрепления мужской дружбы за выпивкой.

Невероятным образом Москва в октябре не пала, хотя правительственные учреждения, как и многие из москвичей, были эвакуированы на восток. Сталин тоже планировал уехать, но в итоге отказался от этой мысли. Оставшиеся жители города вступали добровольцами в отряды «народного ополчения», а в последний момент прибыли свежие регулярные части из Сибири; однако многие приписывают этот успех Красной армии в первую очередь «генералу Морозу», стараниями которого вспомогательные подразделения и линии снабжения немецкой армии увязли в снегу.

Немцы наступали по трем направлениям: северное острие атаки было нацелено на Москву, а южное тянулось к Баку с его месторождениями нефти. К концу 1942 г. на восток было эвакуировано около 12 млн советских граждан; правительство руководило страной с берегов Волги, из Куйбышева (нынешняя Самара); немцы целиком оккупировали Украину, Белоруссию, прибалтийские республики и Молдавию, а также значительные территории на юге России, Крым и частично Кавказ, т. е. 40 % европейской территории Советского Союза, где до начала войны проживало 45 % населения страны. Миллионы советских солдат попали в плен; миллионы граждан были угнаны на принудительные работы в Германию.