Краткая история Австралии

Повышение эффективности сельского производства давало возможность большинству работающих заниматься другими видами деятельности. Некоторые трудились на производстве продуктов питания, другие шили одежду, работали на строительстве, в сфере услуг, ассортимент которых постоянно расширялся. Постоянно увеличивалась численность работников мастерских, производивших все больше изделий, которые раньше завозились из Британии. Отличительной чертой этих удивительных колоний переселенцев был рост городов. Даже в период золотой лихорадки и последовавшей за ней волны создания сельскохозяйственных поселений двое из каждых восьми колонистов жили в городах с численностью населения 2500 человек и выше. В 1880-х годах в городах проживала половина населения — намного больше, чем в Британии, а также чем в США или Канаде. Даже небольшие города с населением, скажем, тысячу жителей имели такие городские объекты, как отель, банк, церковь, мельница, кузница, магазины, и выпускали газету. Не меньше, чем международная торговля, сам австралийский город создавал экономику ориентированных на рынок специализированных производителей.

В каждой колонии столица укрепляла свое главенствующее положение. Она была конечным пунктом железной дороги и главным портом, местом, где высаживались вновь прибывшие и где после завершения золотой лихорадки они обычно оставались. Это был коммерческий, финансовый и административный центр, который использовал свое политическое влияние для усиления контроля над остальной территорией. Брисбен, Сидней, Мельбурн, Хобарт, Аделаида и Перт — каждый из них был прибрежным городом, заложенным до заселения внутренних территорий. Они находились на расстоянии друг от друга не менее 800 км, и сообщение между ними осуществлялось по морю. Наиболее отдаленный из них — Перт. В 1888 г. он все еще оставался небольшим городком с 9 тыс. жителей; в Хобарте насчитывалось уже 34 тыс. жителей. Брисбен и Аделаида выросли в крупные районные центры с населением, соответственно, 86 тыс. и 115 тыс. человек. Мельбурн с населением 420 тыс. человек и Сидней — с 360 тыс. были просто монстрами среди городов Австралии. В течение недолгого времени в 1888 г. Мельбурн мог гордиться тем, что обладает самым высоким зданием в мире. Если сравнивать его с североамериканскими городами, то он уступал только Нью-Йорку, Чикаго и Филадельфии. В том же году начались работы по строительству бизнес-центра, поднявшегося ввысь на 46 м; при этом мельбурнцы с удовольствием утверждали, что это самое высокое здание в мире, хотя, скорее всего, на то время оно было лишь третьим по высоте.

Каждая из колониальных столиц встречала гостя своими особенным обликом и атмосферой: апатичный Перт в залитой солнцем дельте реки Суон; опрятный Хобарт у подножия нависшей над ним горы; энергичный Брисбен с просторными бунгало среди великолепия пышной тропической растительности; аккуратные коттеджи Аделаиды, окруженные обширными лесопарками; изогнутые террасы из песчаника в Сиднее на склонах, окружающих величавую гавань; единообразная прямоугольная сетка Мельбурна. Под грузом восторженных впечатлений от столь разных мест путешественник, скорее всего, отмечал их общие черты. Каждая столица раскинулась на большой территории с низкой плотностью населения. Каждую окружали обширные пригороды, связанные с центром общественным транспортом и располагавшие другими коммунальными службами, хотя во всех городах, кроме Аделаиды, отсутствовала общая канализационная система, и примитивная ассенизация распространяла зловоние в течение всего долгого лета. Дома были более просторными, чем в старых городах (четыре и более комнат в доме были нормой), выше процент собственных домов (не менее половины домов принадлежали их жильцам). Такое столь вольготное использование жилья поглощало значительную долю частного капитала и стоило колонистам существенной части их доходов, но питание было дешевым, а семьи наслаждались жизнью в собственном доме с садом. Малые масштабы большинства предприятий (крупные фабрики были редкостью), а также отсутствие густонаселенных многоквартирных домов — типичные особенности крупных городов XIX в., заполненных толпами бывших крестьян, ставших пролетариями. Все говорило об умеренном комфорте австралийского торгового города.

Хозяин дома отдыхает с журналом в руках, а хозяйка просматривает рождественскую почту. Пышные папоротники обрамляют веранду городской виллы, светлая одежда подчеркивает солнечное тепло австралийской природы (lllustrated Sydney News. 23 декабря 1882 r.)