Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти

Представим ситуацию: в университете должны начаться занятия, и одни студенты идут в аудиторию 15 на математику, а другие – в кабинет 12 на географию. По окончании этих уроков некоторые спешат в аудиторию 12 на историю, а кто-то направляется в кабинет 3 на английский язык. Так происходит изо дня в день. Как студенты узнают куда идти? Очевидно, кто-то сел и составил расписание. Воцарился бы хаос, если бы оно не работало: преподаватели занимались бы биологией со студентами-физиками, а обучающиеся из разных групп боролись бы за места в одной и той же аудитории. К счастью, когда процесс обучения организован, всем комфортно.

Студентов, изучающих разные предметы, координирует расписание. Человек, который его составляет, должен сопоставлять учебные дисциплины, учитывая количество аудиторий и преподавателей. Экономика – это гигантский механизм, который сложно упорядочить. К примеру, сейчас вы хотите новые наушники, ваш друг желает компьютерную игру, а мне необходима чашка кофе. Есть люди, которым нужны странные вещи, например, жвачка со вкусом фрикадельки (да, она существует). Возможно, если вы с другом пойдете в большой магазин, там будут наушники и компьютерные игры. Если я перестану писать и выйду на улицу, то непременно найду кого-то, кто готов продать мне кофе. Даже люди со странными вкусовыми предпочтениями могут приобрести желаемое.

Студентов, отправляющихся в нужные аудитории, можно сравнить с фирмами, поставляющими выверенное количество разных многочисленных товаров, которые хотят купить люди. Так, производители наушников делают миллион пар изделий, когда людям требуется именно такое их количество. То же касается поставщиков кофе и компьютерных игр. Итак, кто составляет график для экономики? Кто говорит производителю наушников выпустить миллион пар? В капиталистических экономиках – никто. Мы так привыкли к этому, что едва ли об этом задумываемся. Часто мы размышляем о производственной координации, только когда она дает сбой. К примеру, когда компания, изготавливающая компьютерные детали, выходит из бизнеса, вы обнаруживаете, что нужный вам ноутбук распродан. А ведь перед нами неделя за неделей происходит нечто действительно потрясающее. Большую часть времени экономика функционирует эффективно без составленного графика. Тогда почему она не пребывает в постоянном хаосе?

В 1950-е годы группа экономистов, возглавляемая американцем Кеннетом Эрроу (1921–2017 гг.) и Жераром Дебрё (1921–2004 гг.)[67], попыталась ответить на этот вопрос. Основная теория рынков, усовершенствованная Альфредом Маршаллом в XIX веке, рассматривала спрос и предложение на одном рынке. Потребность в товаре и готовность компаний его произвести зависят от стоимости той или иной продукции. Например, когда спрос на нефть выше предложения, ее цена увеличивается, вынуждая людей меньше покупать ее, а производящие компании – больше ее поставлять. В итоге спрос и предложение возвращаются в состояние равновесия: цена становится такой, при которой нефтяные компании выпускают именно тот объем, который требуется покупателям. Если спрос и предложение – два конца рычага (балансира), то равновесие – это балансир, находящийся в идеально ровном положении. Проблема в том, что цена на нефть не просто влияет на соответствующий рынок. Эрроу указывает на различные последствия низкой стоимости данного товара после открытия новых месторождений в Техасе и Персидском заливе в 1930-е годы. Люди стали обогреваться, используя нефть, а не уголь, и уровень занятости на шахтах упал. Нефтеперерабатывающие заводы становились больше, что увеличивало спрос на их продукцию. Дешевое топливо побуждало людей покупать больше машин, что привело к упадку железной дороги. Движение на одном рынке приводит к «ряби» на многих других. Теория Маршалла о спросе и предложении – это концепция частичного равновесия: она игнорирует сторонние волнения.

Уловить «рябь» непросто. Согласно теории частичного равновесия, мы думаем о движении «рычага» нефтяного рынка как о зависящем только от цены на нефть. Как мы можем учесть взаимосвязи между разными рынками? Представьте, что балансир нефтяного рынка соединен с «рычагом» рынка автомобилей. Когда один балансир двигается, приводятся в движение и другие. Каждый из них соединен с десятками, возможно, сотнями других «рычагов».