Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти

Бьюкенен и другие теоретики общественного выбора напоминают нам – наивно полагать, что государства всегда надежны и бескорыстны. Эти мыслители считают, что не рынки выходят из строя, а правительства. Критики общественного выбора, однако, говорят, что многие действия государства необходимы. Большая часть расширения полномочий власти за последние пару веков была результатом увеличения социальных трат, в частности, на общественное здравоохранение и образование, которые были необходимы для построения передовой экономики. Преувеличением было бы считать, что все дело было в государственных служащих, пытавшихся расширить свои департаменты.

Оппоненты Бьюкенена также сомневаются, что каждый всегда ведет себя как рациональный экономический человек.

В реальности мы играем множество ролей. Люди – одновременно потребители, правители, родители и избиратели. Они могут действовать согласно разным принципам в каждой роли.

Например, в политической жизни люди часто поступают тем или иным образом из солидарности. Вы можете проголосовать за определенную партию, потому что она хочет помогать бедным или улучшать окружающую среду, к примеру. Ценность убеждений политического объединения для вас гораздо важнее личных интересов. Если нет, вы можете задаваться вопросом, зачем вообще кому-то голосовать, учитывая, что один человек едва ли изменит результаты выборов. И если вы ведете себя таким образом, разве невозможно, что политики могут делать так же?

Если у Великобритании есть сравнительное преимущество в производстве железа, а у России – в производстве зерновых, тогда Великобритания должна производить только железо, а зерно импортировать из России, а Россия должна делать наоборот. России следует выращивать зерно, а необходимое железо импортировать из Великобритании.

29 Денежная иллюзия

Зимой 1978–1979 гг. Великобританию накрыло необыкновенно густым снегом и льдом и захлестнуло бурей забастовок рабочих. В Ливерпуле мертвых не могли похоронить на кладбищах, потому что могильщики побросали лопаты. В других местах пустовали полки супермаркетов, потому что водители грузовиков отказывались садиться за руль. Заголовки газет предупреждали об экономическом крахе. Страшные месяцы стали известны как зима недовольства. Их часто вспоминают как конечную точку, когда кейнсианская экономическая теория, преобладавшая со времен Второй мировой войны, потерпела крах и умерла.

Однако производственно-потребительские проблемы назревали в Великобритании и США задолго до конца 1970-х годов. Кейнсианская политика была основана на кривой Филлипса, которая показывала, что более низкий уровень безработицы подразумевает бо́льшую инфляцию, а более высокий – меньшую. Экономисты считали, что государства могут стимулировать экономику и сократить незанятость населения, немного повысив цены и расходуя финансы. В 1960-е годы инфляция увеличивалась, и к 1970-м годам экономисты были в недоумении, поскольку рост цен шел вместе с постоянным значительным, а не низким, как прогнозировала кривая Филлипса, уровнем безработицы. Такое незавидное сочетание двух явлений получило название стагфляция: экономическая стагнация (большое число незанятых в стране) и высокая инфляция. Кривая Филлипса дала сбой, а вместе с ней и основа кейнсианской экономической теории.

Экономисты искали объяснения такой ситуации. Некоторые считали, что инфляция была вызвана небывало высокими ценами на нефть, которые увеличивали затраты фирм, а значит, и стоимость товаров. Другие винили профсоюзы (организации, представляющие интересы рабочих) в требовании повышения зарплат. Увеличение оплаты труда вынуждало фирмы устанавливать более высокие цены на продукцию. На первый взгляд забастовки, казалось, были как-то со всем этим связаны. Государство пыталось подавить инфляцию, побуждая профсоюзы и рабочих согласиться на скромное повышение зарплат. Однако рабочие не были готовы к этому и объявляли забастовку.