Краткая история Финляндии

Весть о мобилизации сильно поразила шведский народ, ничего не знавший о воинственных замыслах своего короля. Густав же дошел уже до самообожания; воображение рисовало ему ряд великих подвигов. рассчитывая на беззаботность русских,он лелеял себя надеждами на будущие успехи и обещал «из памятников русской гордыни пощадить только памятник Петру Великому, чтобы на нем увековечить свое имя».

Густав готовился к войне с лихорадочным жаром.

Флот Швеции снаряжался к кампании. Давая инструкции начальнику флота, своему брату, герцогу Карлу Зюдерманландскому, Густав III просил его создать ему надлежащий повод к войне. Иначе действовала Екатерина; она сказала: «Мы шведа не задерем», т. е. повода ему для войны не дадим, но и уступать ему она ни малейшего желания не имела. Узнав о вооружении Швеции, Екатерина заявила: «Императрица Анна Иоанновна в подобном случае велела сказать, что в самом Стокгольме камня на камне не оставит». Шведский флот вскоре встретился с несколькими русскими судами, шедшими в Средиземное море, и Карл Зюдерманландский сделал все, чтобы поссориться с нашим адмиралом, но последний своим осторожным поведением устранил причину недоразумений.

Ища повода к разрыву, Густав III по-видимому обрел ее: он остался крайне недоволен одним выражением в ноте русского посланника гр. А. К. Разумовского и предложил ему покинуть Стокгольм; но последний не торопился отъездом.

В июне 1788 г. Густав выехал в Финляндию, чтобы находиться при армии, предназначенной для войны с Россией. Из Финляндии король прислал к Екатерине II вызывающую ноту, полную жалоб, и свои беспримерные условия восстановления доброго согласия. Густав требовал ни более, ни менее, как возвращения всей Финляндии и Карелии и гордо ожидал от русского правительства лишь короткого ответа: да или нет. Густав вел переговоры в таком тоне, точно он одержал уже ряд блестящих побед и мог предъявлять свои требования.

На все он получил достойный ответ от Императрицы.

«Хотя бы стог сена сожгли в шведской Финляндии, и того достаточно», — писал Густав, все еще встревоженный отсутствием надлежащего повода к войне. Но и сена чужого наши солдаты не тронули. Не находя достойного повода для открытия военных действий против России, шведы вынуждены были начать их маскарадной стычкой у местечка Пумала. Шведы переодели часть своих солдат в русские мундиры и произвели театральное столкновение между двумя незначительными отрядами. Воспользовавшись этой комедией, Густав заявил, что русские произвели первое нападение и первые выстрелы, следовательно, он имел теперь право защищаться и продолжать войну без запроса о том членов риксдага. Вообще не подлежит никакому сомнению, что военные действия 1788 г. начала Швеция. Мир был нарушен. Война началась.

В июне 1788 г. шведские войска перешли границу. Всего на суше и на море в распоряжении Густава находилось до 42 тысяч человек. Эту армию он предполагал сосредоточить где-либо вблизи Петербурга, например в Ораниенбауме. Главную надежду король возлагал на свой флот, который действительно находился в хорошем состоянии.

Вскоре этот флот при Гогланде встретился с русским, состоявшим под начальством адмирала Грейга.

Произошло (6-17 июля) упорное побоище, продолжавшееся пять часов. Хотя наша эскадра была слабее шведской, но мы одержали победу. «Я никогда еще не видал сражения более жаркого и хорошо поддержанного с обеих сторон», — писал адмирал Грейг, которого после этого сражения считали «спасителем столицы».

Желая ободрить и успокоить население севера Екатерина II переехала из Царского.Села в Петербург, обещая, в случае надобности, сама встать во главе армии, которой командовал гр. В. Мусин-Пушкин.

Предводительствовать шведскими войсками взялся сам Густав. Не имея талантов полководца, он лишь изнурил их бесцельными передвижениями и противоречивыми приказаниями. Временами недостаток продовольствия сказывался настолько резко, что шведские солдаты питались одним черствым хлебом.

В рядах войск слышался ропот. Дисциплина среди сухопутных войск Швеции была ослаблена и Густав III не сумел поднять ее. Теперь этот недостаток сказался особенно заметно. В войсках знали и чувствовали неискренность всех поводов к войне и потому, уже во время выступления к Фридрихсгаму (в июле 1788 г.) многие офицеры, забыв свой долг, демонстративно подали в отставку и уехали домой. Особенно велико было неудовольствие среди финских полков; их семьи, жилища и родина подвергались первой и наибольшей опасности. Но едва-ли не главной причиной неурядиц в армии оказалась слабость главнокомандующего генерала К. Армфельта, не сумевшего повлиять на подчиненных.