Краткая история Франции

Затем король Франции развернулся на юг и двинулся к Павии. Город оказался более крепким орешком, чем ему представлялось; имперский гарнизон ясно показал, что они собираются постоять за себя. Поскольку приближалась зима, для короля было бы самое разумное до весны отойти в Милан, но такое поведение противоречило его характеру. Вместо этого он четыре необычно холодных месяца без видимых успехов осаждал Павию, пока в конце февраля на горизонте не появилась имперская армия. Войска Франциска и Карла встретились на обширных охотничьих угодьях замка Мирабелло непосредственно у городских стен Павии. Утром во вторник 24 февраля 1521 г. (это был двадцать пятый день рождения императора) они сошлись. Последовавшее сражение сыграло очень важную роль в истории Европы. К тому же оно стало первым, окончательно проявившим превосходство огнестрельного оружия над пиками. Швейцарские пикинеры, которые в этот раз воевали за Франциска, сражались доблестно, однако их пики, при всей зловещей грозности, уступали испанским пулям. Битва завершилась практически полным уничтожением французской армии: примерно 14 000 человек (французы и швейцарцы, немцы и испанцы) лежали убитыми на поле боя. Сам Франциск, как всегда, проявил отменную храбрость. Когда под ним убили лошадь, он продолжил сражаться в пешем строю до полного изнеможения и только тогда позволил взять себя в плен. «Все потеряно, – написал он матери, – спаси честь Франции и мою шкуру». Ему сильно повезло: он отделался лишь ушибом ноги и царапинами на руке и щеке. По самым оптимистичным оценкам, из более чем 14 000 французских воинов на поле битвы уцелело менее четырех сотен.

Франциска сначала отвезли в замок Пиццигеттоне на реке Адда, где он оставался примерно три месяца. Когда известие о пленении короля Франции доставили в Мадрид, император заказал благодарственные молебны за победу, а потом удалился помолиться в одиночестве. Решив, что пленника следует держать в Неаполе, он также направил (в высшей степени характерно для него) распоряжение наместнику императора Шарлю де Ланнуа хорошо заботиться о Франциске и регулярно отправлять матери короля отчеты о его здоровье и благополучии. Однако Франциска так удручала мысль о неаполититанской тюрьме, что он уговорил Ланнуа отправить его в Мадрид. Довольно удивительно, что наместник осмелился не подчиниться приказу своего господина, но еще больше поражает тот факт, что он даже не доложил Карлу о своем поступке: только по чистой случайности император услышал о прибытии пленника в Испанию. Он, однако, не выказал признаков гнева, а просто послал Франциску приветственную записку с выражением надежды на скорое установление мира.

На протяжении всего путешествия в Мадрид с королем обращались по-королевски. В Барселоне он посетил мессу в кафедральном соборе и даже исцелял королевским прикосновением больных золотухой. В Валенсии его так быстро окружали толпы народа, что отвечавшему за безопасность короля испанскому офицеру пришлось поселить его в комфортабельной вилле за городом. Последний этап путешествия Франциска особенно походил на королевскую поездку: банкеты, корриды, визиты в больницы и университеты. А вот в Мадриде его ожидало горькое разочарование: Франциска разместили в чрезвычайно мрачной крепости Алькасар, стоявшей на месте современного королевского дворца. Герцог де Сен-Симон, посетивший крепость двести лет спустя, так описывает ее в своих мемуарах:

В небольшой комнате была только одна дверь… Пространство немного расширяла амбразура окна справа от входа. Застекленное окно было достаточно широким, чтобы пропускать дневной свет, оно открывалось, но на нем стояла двойная железная решетка, толстая и прочная, закрепленная в стене… Места хватало для стульев, сундуков, нескольких столов и кровати.

Расстояние от окна до земли, добавил герцог, составляло больше сотни футов [свыше 30 м], и охраняли крепость две роты солдат круглосуточно. В таких условиях Франциска заставили ожидать, пока велась подготовка к мирным переговорам. Время от времени ему под присмотром дозволялось совершать прогулки на муле. Один раз он предпринял безуспешную попытку бежать, переодевшись в грязного слугу.