Краткая история Франции

Тем самым разнузданный террор продолжился. Почему, спрашивается, такая дикая реакция на то, что фактически являлось довольно незначительной провокацией? Обычно говорят, что Франциск воспринял листовку, найденную в Амбуазе, как личное оскорбление, однако в это трудно поверить[71]. По правде сказать, у него просто не было выбора. Это сейчас такая провокация кажется не слишком крупной, а в то время дело представлялось совсем иначе. В листовках, написанных жестким оскорбительным языком, нападали на церковь, на таинство евхаристии, на духовенство, а через них на всех королевских подданных – истинных католиков. Франциск не имел права проигнорировать подобные листки или отнестись к ним несерьезно. По всей вероятности, король не инициировал последовавшие гонения, и решение скорее всего исходило от Parlement, однако воздержаться от одобрения такого решения было не в его силах.

Не подлежит никакому сомнению, что после affaire des placards Франция уже никогда (с религиозной точки зрения) не стала прежней. 1 июня 1540 г. король издал указ, известный под названием Эдикт Фонтенбло, в котором заявлялось, что протестантство – это «предательство Бога и человечества» и поэтому заслуживает наказаний в виде мучений, потери имущества, публичного унижения и смерти. С 1541-го по 1544 г. гонениям подверглись шесть парижских продавцов книг – одного пытали, из них двоих отправили на костер. В 1542 г. Сорбонна приступила к составлению первого списка запрещенных книг. Впредь протестантизм следовало считать серьезной угрозой государству, французские католики чувствовали себя в осаде, и в воздухе запахло религиозными войнами. Самые страшные злодеяния произошли в маленьком городке Мерендоль в Воклюзе. На этот раз жертвами стали не протестанты, а вальденсы, приверженцы существующего и поныне христианского движения древнего происхождения, которые, несмотря на ряд доктринальных различий, приняли протестантскую Реформацию. Каким-то образом они привлекли в себе внимание властей Парижа, и в итоге 18 ноября 1541 г. Parlement издал эдикт Arrêt de Mérindol («Остановить Мерендоль»), фактически смертный приговор всему Мерендолю. В течение последующих четырех лет было подано несколько апелляций, но безуспешно, и в 1545 г. к городу подошла армия в 2000 человек. Солдаты не проявляли милосердия: разрушили не только сам городок, но и две дюжины окрестных деревень, где жили вальденсы. Тысячи человек погибли, еще больше людей потеряли дома, а сотни крепких мужчин были отправлены на галеры. Когда операция закончилась, и Франциск, и папа Павел высказались о ней с одобрением, причем папа даже зашел настолько далеко, что наградил президента парламента Прованса, на котором лежала основная ответственность за злодеяния в Мерендоле.

В 1542 г. султан Сулейман готовился к новой военной экспедиции в Центральную Европу. Не нуждаясь во флоте, он предложил Франциску предстоящим летом воспользоваться его кораблями для совместных операций против Священной Римской империи. Около ста двадцати судов вышли из Стамбула в апреле 1543 г. и опустошили побережья Италии и Сицилии, по просьбе французского короля тщательно избегая Папскую область. В Гаэте адмирал султана, бывший сарацинский корсар Хайреддин Барбаросса (уже шестидесяти лет, но явно чувствовавший себя гораздо моложе) женился на восемнадцатилетней дочери губернатора: девушка, говорят, была поразительной красоты. Страсть к ней, по всеобщему мнению, ускорила смерть моряка – но, как многие подчеркивали тогда, это самый прекрасный способ умереть. После нескольких недель энергичных грабежей и разбоя флот наконец прибыл в Марсель, где его ожидал великолепный прием. Барбаросса, роскошно одетый и украшенный драгоценностями, был принят двадцатитрехлетним Франсуа де Бурбоном, графом Энгиенским, который преподнес адмиралу массу бесценных подарков, в том числе серебряный меч чести. Взамен граф от имени короля получил небольшую конюшню изумительных арабских скакунов в роскошной экипировке.