Краткая история Японии

Договоры были неравноправными – они давали Японии возможность взимать с импорта лишь символические таможенные пошлины и выводили иностранных резидентов из-под ее юрисдикции, подчиняя их законам собственной страны, за исполнением которых следили специальные консульские суды. Подобных уступок, в равной мере угрожавших экономике Японии и нарушавших ее суверенные права, ни одно западное государство другому западному государству не сделало бы.

Как следствие, интересы национального процветания и национальной гордости требовали пересмотра соглашений, и эта проблема постоянно тревожила дипломатов эпохи Мэйдзи. В своих отношениях с западными державами японское правительство испробовало много разных средств. Решающий прорыв произошел, когда в 1894 году заключить новый равноправный договор согласилось британское правительство. Другие державы быстро последовали этому примеру, тем самым положив конец неравенству и несправедливости, которые длились больше 40 лет.

В контексте истории пересмотр соглашений представляет собой нечто большее, чем просто затяжные дипломатические переговоры. Не поддаваясь никаким искушениям и давлению, правительство Мэйдзи упорно двигалось к первоначальной цели – не расторгнуть существующие договоры в одностороннем порядке, а изменить их условия. Этим оно доказало серьезность собственных намерений отказаться от политики самоизоляции и готовность страны участвовать в открытой дипломатии и занять подобающее ей место в существующей системе развитых государств. Более того, хотя модернизация в любом случае произошла бы, учитывая взгляды нового правительства, вероятно, ее дополнительно ускоряло осознание того факта, что соглашения могут быть пересмотрены, только если японские правовые и политические институты будут похожи на западные.

Символом новых настроений стал дворец Рокумейкан, в котором проводились балы и развлекательные мероприятия, построенный правительством в 1880-х годах, где один из лидеров реставрации, премьер-министр Ито Хиробуми (1841–1909), и его верный сподвижник, министр иностранных дел Иноуэ Каору (1836–1915), устраивали приемы для гостей из западных стран. Как раз в это время ведомство Иноуэ проводило ряд общих совещаний по пересмотру соглашений, и встречи в Рокумейкане должны были ненавязчиво напоминать всем заинтересованным, что Япония уже не та, что была раньше, – ее можно считать равноправным партнером.

Премьер-министр дал в собственном доме бал-маскарад. Участвовали более четырехсот гостей. Сам премьер-министр появился в костюме венецианского дворянина, принц Арисугава представлял средневекового европейского рыцаря, Иноуэ – странствующего музыканта, председатель законодательного бюро – странствующего буддийского монаха, ректор университета – паломника к буддийским святыням, начальник столичной полиции – Бинго Сабуро, верного рыцаря, героя ранней феодальной истории. Жены и дочери этих высокопоставленных чиновников появились в образах романтических и поэтических персонажей японских легенд и пользовались повышенным вниманием молодых иностранных джентльменов, многие из которых облачились в японское платье [144].

Автор приведенного выше отрывка в своей книге подчеркивает, что многие публичные и частные персоны решительно не одобряли дипломатию Рокумейкана. Внешняя политика Мэйдзи всегда подвергалась критике со стороны инакомыслящих как внутри правительства, так и в стране в целом. Но при этом в основе инакомыслия часто лежала недостаточная информированность, или злонамеренность, или то и другое одновременно.

Кроме пересмотра соглашений во внешней политике Мэйдзи остро стояли вопросы определения границ, а также национальной безопасности – они повлияли на отношения с тремя соседними странами: Кореей, Китаем и Россией. У Токио было желание, особенно во второй половине периода Мэйдзи, использовать Корею в собственных целях – экономическая экспансия должна была выйти за пределы полуострова в Маньчжурию и в другие районы Китая. Кроме экономических и стратегических соображений свою роль играло и то, что наличие у империи заморских владений лишний раз подтверждало ее государственное величие – народ и правительство Японии это хорошо понимали. Во всех этих вопросах министры Мэйдзи продемонстрировали если не особые глубины мышления, то хотя бы здравый смысл.