Краткая история крестовых походов

Даимберт, разумеется, был польщен, хотя никакого особого великодушия за предложением Боэмунда не скрывалось. Роль, которую он сыграл в том, что крестовый поход застрял в Антиохии, была широко известна, и это, вкупе с невыполненной клятвой вознести молитву у Гроба Господня, подрывало его репутацию. К тому же до него дошли слухи, что бездетный Годфри прихворал. Если тот даже в прекрасной форме утверждал, что служит церкви, то как было надеяться на то, что он даст отпор своевольному Даимберту, заболев? А если Годфри и проявит твердость характера, то наследника после его смерти, вполне естественно, провозгласит папский легат. Поэтому если Даимберт собирался стать в Иерусалиме негласной политической силой, осуществляющей отбор кандидатов, то Боэмунд хотел при этом присутствовать.

Антиохийский принц стал не единственным крестоносцем, пришедшим к подобному выводу. Перед отъездом Даимберта из Антиохии к их экспедиции с надлежащим эскортом присоединился младший брат Годфри – Балдуин Эдесский. Теперь архиепископу предстояло войти в Иерусалим со свитой из двух величайших предводителей крестоносцев. Он был почти уверен, что сумеет подчинить себе Годфри.

Оказанный им в столице прием оказался еще более многообещающим, чем ожидал Даимберт. Должность патриарха Иерусалимского все еще оставалась вакантной, и он, вполне естественно, решил, что станет самой подходящей кандидатурой. Его действительно избрали – как поговаривали, благодаря тому, что он вовремя кое-кого «подмаслил», – после чего уступчивый Годфри публично преклонил перед ним колено и засвидетельствовал почтение верного вассала.

Даимберт знал, что железо надо ковать, пока оно горячо, поэтому не успел еще Годфри выздороветь и подняться на ноги, как патриарх потребовал, чтобы ему тотчас же передали Иерусалим вместе с цитаделью. Это было примерно то же, что предложить самому Годфри уйти. Если бы он согласился, то защита города, ради которой истекали кровью и умирали крестоносцы, оказалась бы в руках священнослужителя, не обладавшего практически никаким военным опытом. В итоге защитник Гроба Господня без разрешения патриарха не смог бы даже выхватить из ножен меч. Но Годфри в который раз сделал, как ему велели.

Рыцари, прекрасно знавшие Даимберту истинную цену и не желавшие, чтобы он ими командовал, в ужасе пытались переубедить Годфри, но тщетно. Максимум, чего им удалось добиться, это уговорить его подождать. В пасхальное воскресение 1100 года он формально передал Священный город Даимберту, но при этом заявил, что сохранит контроль до тех пор, пока не завоюет для себя другой подходящий город.

Никакой замены Иерусалиму конечно же не существовало. В глазах христиан он являлся средоточием мира. Однако в военном отношении нечто подобное представлял собой портовый город Акко. Занимая стратегически ценное положение на берегу Средиземного моря, на северо-востоке нынешнего Израиля, эта хорошо укрепленная крепость обеспечивала жизненно важное сообщение между основными государствами крестоносцев. Она могла и вместо Иерусалима выступать в роли центрального командного пункта, определяющего общую стратегию. Годфри тут же стал готовиться осадить Акко.

Собрав чуть ли не все воинство королевства, он с надлежащей помпой выступил через Иерусалимские врата. Боэмунд с Балдуином отправились каждый в свое государство, однако слухи, которые изначально их сюда привели, теперь принесли свои плоды. Годфри хирел несколько месяцев и тягот похода вынести не мог. Его отнесли обратно в столицу, а Даимберт, страстно желая открыто продемонстрировать собственную верховную власть над рыцарями и солдатами, да при этом еще и получить свою долю награбленного, двинулся с армией дальше.

Но задуманный патриархом час триумфа на деле обернулся катастрофической ошибкой. Даимберт правильно рассчитал, что Годфри не станет принимать никаких важных решений, пока не поправится, но при этом недооценил всю серьезность состояния его здоровья. 18 июля 1100 года, когда патриарх двигался маршем навстречу своей славе, Годфри испустил последний вздох.

Какие недостатки ни были бы ему присущи как лидеру, оплакивали его искренне. На пять дней жизнь в Иерусалиме замерла, а население погрузилось в траур. Реалии его правления, может, и омрачали чувства, однако этот человек оставался ярким символом победоносного поколения, отбившего у врага Иерусалим[74]. Впрочем, уважение не простиралось настолько, чтобы выполнить его волю в отношении наследства.

Завещание Годфри, послушно передававшее контроль над городом Даимберту, умышленно проигнорировали, а известие о его смерти от двигавшейся на Акко армии старательно скрывалось. Чтобы занять цитадель, выслали отряд, а к младшему брату Годфри Балдуину Эдесскому поспешили гонцы, призывая его немедленно явиться в Иерусалим и вступить во владение оставленным ему наследством.